Ирина БОГУШЕВСКАЯ  Невесомый ангел мой

Милая, чудесная, нежноголосая, сама естественность - эпитеты льются рекой, стоит лишь упомянуть ее имя в какой-нибудь интеллигентной компании. Несмотря на то, что Ирина сознательно следует ретро-стилистике, ее любят мальчики в очках и волоокие девочки-гуманитарочки из престижных вузов. Так и видишь субтильного весеннего студента (студентку), напевающего по дороге в Универ про ночи без сна-весна-весна. О, скольких из их "Ангел моей печали" бросал в страстные объятья друг друга, скольких их увез с Воробьевых гор прямо во Дворец Гименея воспетый ею 39-й трамвай, который "от прудов до Универа"! Пару лет назад кассеты с ее песнями переписывались по триста раз до полной потери качества звука, а на шоу "Кабаре 03" с ее участием в Студтеатре МГУ почти всегда был аншлаг. Богушевской тогда аккомпанировал "Случайный Оркестр" - друзья певицы из групп "Несчастный Случай" и "Оркестр Форсмажорной Музыки". Тогда ее песни смертельно царапали душу, пронзали насквозь своей чувственностью и лиричностью, взятой взаймы у мелодий прошлого - ах, это был очередной бессмертный роман, но уж прости, любимый, ты оказался всего лишь поводом для новых пленительных строчек и нот. Временами ее любовь к потрепанным фетишам империи Советов доходила, например, до самоидентификации с постаревшей танцовщицей танго, в чьей юной шестьдесят лет назад стране каждый чувствовал прилив счастья, едва взглянув на красно-кровавый стяг на крыше райсовета. Но время капает равномерно и лечит сердце лирической героини от былых шрамов. И у сочинителя на сердце от этого легчает, так что он перестает писать про душевные раны. Невесомая легкость проникает в название собственного (наконец!) состава ("Легкие Люди"), в сомнительные новые опусы (песня "Лепестки"). На концертах, репертуар которых обычно выстраивается в хронологическом порядке, ясно видно движение от налитых болью старых песен к псевдосчастливым новым. Блаженно прикрывая глаза, Богушевская своим по-детски милым голосом рассказывает публике о новых песнях, клипах, спонсорах и наконец вышедших компактах, и хвалит без устали своих непримечательных музыкантов. Конечно, ругать сочинителя, только что вышедшего из магнитофонного подполья на поверхность большого шоу-бизнеса, нехорошо, но зачем же ТАК поступать с собой, радостный ангел мой?