ФЕСТИВАЛЬ  Дневник Roskilde Festival'06. День первый

...Наконец, распалившееся было солнце смилостивилось над Роскильде - мелким датским городишкой в тридцати пяти километрах от Копенгагена - и когда Роджер Уотерс (Roger Waters). вышел на сцену, солнце покатилось за горизонт. Еще чуток послушало "Wish You Were Here" - не обнаружило, впрочем, ничего занимательного - и растворилось за кромкой фестиваля.
Двое юношей - абсолютно обнаженные в вечерней прохладе - напротив, слушали Уотерса с чрезвычайным вниманием; а на их гениталии не обращал внимания, кажется, никто вокруг - в том числе четверо датских полицейских. Экранное лицо Уотерса абсорбировало блюстителей закона, нудистов, всех. Только русские с непривычки немного удивились.
:"Нет, вы правда русские? Правда-правда русские?" - субтильный белокурый норвежец жестами демонстрирует нам с компаньонкой Тоней, как сильно он поражен. "А это правда, я вычитал в одной статье, что в России запрещено продавать парфюм, который содержит спирт?" Норвежец приглашает присоединиться к ночному веселью в кэмпинге - мы со смехом отказываемся: устали, у Тони самолет утром.
Похоже, нам довелось побывать на лучшем музыкальном фестивале этого полугодия? "Забудь про Coachella и Bonnaroo", - увещевает Rolling Stone в рецензии на Roskilde Festival. "Cool, calm and cheerful" (классный, спокойный и приветливый) - формулируют аксиому трех "си" третьего июля на официальном сайте фестиваля.
Более ста тысяч человек, ста семидесяти концертов; четыре дня и шесть сцен. Вот как это было:

Глава первая, в которой автор встречается с Элвисом, Том Смит из Editors заламывает руки и гитару, Дженни Уилсон демонстрирует животик, Аксель Роуз не дает покоя Бобби Гиллеспи, а Sigur Ros оказываются эльфами.

29 июня, в первый день фестиваля, ворота в заповедный мир открыли ровно в пять вечера. Мы пришли чуть загодя - и праздно гуляли по западной окраине кемпинга, глазея на палатки. "Young, poor, angry" (молодой, бедный, злой) - сообщала одна. Люди тарами тащили "официального спонсора" фестиваля - бутылками глотали дешевое пиво - потом пренебрегали туалетами; и на четвертый день Джек Уайт (Jack White), выступая в составе The Raconteurs, сообщил, что "никогда не видел столько симпатичных людей в таком вонючем месте".

Когда ворота, наконец, распахнулись - мы попали в объятия Элвисов. Костюмированное приветствие в зачине праздника меня воодушевило: Элвисы жали руку, говорили "hi" и выпускали восвояси. Публика сразу сориентировалась в сторону сценической площадки под названием Odeon - там на 17-30 был заявлен квартет Editors. "Dark-disco" (как сами аттестуют свою музыку эти выходцы из Бирмингема) живьем звучит почти канонически: ни тебе бонусного соло, ни даже бонусного слова - Editors скрупулезно следуют в колее единственного альбома "The Back Room". Для начала, впрочем, хорошо - но после, дождавшись и переждав готичную "Blood", я заскучала; и только необычная ломаная пластика вокалиста Тома Смита (Tom Smith) развлекала глаз. Длинные руки Тома - словно у персонажа бёртоновского "Эдварда Руки-Ножницы" - координируют, кажется, сами себя, существуя беспокойно, невротично. Смит закрывает руками лицо, протыкая острыми локтями стену звука, тут же чешет за ухом, вдруг хватает гитару...

Когда и аттракцион с руками поднадоел - я направилась к соседней площадке Ballroom, где в 18-00 появились молдаване Zdob Si Zdub. Скандинавы, которые впервые видели Здубов-колдунов, под "Hardcore Moldavenesc" отплясывали - загляденье! Роман Ягупов, в привычной широкополой шляпе и этнической юбке поверх треников под обнаженным торсом, протоптал по сцене, вероятно, не один километр. "Next song is about wine" (Следующая песня - про вино), - проанонсировал Рома, и публика радостно загудела "да, мол, про вино, давай!", а я про себя сухо усмехнулась. Вот куда, оказывается, молдаване вино хотят экспортировать - а Здубы, стало быть, засланные пиар-казачки. Кроме шуток, Zdob Si Zdub отлично "разогрели" этнический Ballroom на четыре дня вперед - для кубинских, балканских, бразильских мелодий и ритмов. "На бис" парни отчебучили угарную кавер-версию "Видели ночь", прилежно упомянув в финале, что песню написал "русская рок-стар Виктор Цой".

Затем я вернулась в Odeon послушать полу-Бьорк / полу-Принца - новую шведскую звезду Дженни Уилсон (Jenny Wilson). Пару недель назад Дженни повесила на своем сайте объявление об отмене датской гастроли: сообщалось, что певица подхватила некий вирус и ныне "кашляет и кашляет, будто старая больная лошадь" - однако в 19-30 Дженни, в обрамлении трогательного бэнда (в котором на басу, кстати, играет сестричка Сара Уилсон), появилась на сцене: Признаков вируса обнаружено не было - зато были обнаружены признаки беременности: когда Дженни скинула красный атласный плащ и оказалась в белом атласном платье - стало очевидно, что там, за гитарой, скрывается волнующая тайна. К "моей детке" шведка апеллировала в течение концерта - мол, мягче, не то детка испугается. Деликатность лишила концерт драйва - впрочем, это компенсировало ощущение, будто мы причастились к чему-то интимному, заповедной зоне. Сейчас дебютный альбом Дженни Уилсон "Love & Youth" можно переслушивать с особым чувством.

Вслед за атласной шведкой, в 21-30, в Одеоне - а также впервые в Европе - как есть предстала американская команда Clap Your Hands Say Yeah. Надо заметить, что их self-titled/self-released дебют я считаю одной из лучших рок-пластинок минувшего года - и по этому случаю забралась в самое пекло толпы в надежде, что "так лучше слышно". Качественный звук в пекле и правда был обнаружен - в исполнении фанатов, которые, не сговариваясь, пародировали фрагменты песен CYHSY; демонстрируя, что петь "как Дэвид Бирн" умеет не только Алек Оунсворт (Alec Ounsworth). Сам Алек терпимо лажал; фанаты норовили выбить нос или сломать глаз вашей покорной - так что во время неоправданно растянутого вступления к заглавной прокламации "Clap Your Hands!" я, дружелюбно наступая на ноги хлопающей публике, попятилась восвояси. И вовремя: вскоре Алек объявил "песню про терроризм" "Upon This Tidal Wave of Young Blood" - и толпа как с цепи сорвалась. Затем, не исполнив заветную "Over and Over Again", CYHSY удалились за кулису - спровоцировав тем самым истошный "please one more" (би-ис!) - вернулись, прилежно спели.
Перефразируя песню: и на Дэвида Боуи Оунсворт не похож; и показать ему не то чтобы нечего - но не зажгли, нет, не зажгли чуваки. Хотя отзывчивая публика, прилежно следуя императиву, и в ладоши хлопала, как заведенная, и "yeah!" орала по требованию.

Guns N'Roses, хэдлайнеры первого дня, выступали на самой большой сцене фестиваля - Orange. Специфика Оранжа заключается в том, что крайне трудно миновать хэдлайнера - даже целенаправленно. Так, пробираясь с Одеона в другой конец поля к площадке с названием Arena, где в 22-30 появились исландские эльфы Sigur Ros, - мы, тем не менее, краем уха зацепили патетичное клавишное соло на Большой Сцене. Под аккомпанемент, навстречу нам, шла девица с транспарантом - на "пенке" скотчем были прилеплены буквы: "Bite me, Axl!"
В прошлом году Роскильде объектом насмешек единогласно выбрал Оззи - в этом досталось Акселю. Так, Руфус Уэнрайт на следующий день прилюдно раскритиковал прическу лидера Ганзов: "Его волосы стали концлагерем для головы. Бедный Аксель и бедные его волосы!" Через день Бобби Гиллеспи, стоя на месте Акселя, посвятил замшелому кумиру что-то вроде "Nitty Gritty" - рок-н-ролльной песни с последнего альбома Primal Scream.

Я же, как только добралась до Арены - и думать забыла про Guns N'Roses, ибо в преддверии ночи Роскильде было явлено настоящее чудо. ...В Q вычитала, будто Йон Тор Биргиссон (Jon Thor Birgisson) из Sigur Ros после выступления на апрельском фестивале Coachella в Калифорнии остался крайне разочарованным. "После такого я ничего не ожидаю от фестивального сезона", - заявил Биргиссон. Уверена, что RF реабилитировал фестивальную эстетику в глазах рафинированного исландца. Публика - тысячи и тысячи людей, которых вторая по размерам площадка Arena оказалась не в силах всех вместить - аплодировала так неистово, что вынудила Sigur Ros с десяток раз выйти поклониться: сначала мини-оркестром, затем - квартетом. Они кланялись - и сами аплодировали публике.
Концерт пост-роковых эльфов был похож на пышный спектакль. За прозрачным занавесом Sigur Ros и исландский девичий струнный квартет The Amina String Quartet из воздуха сотворяли мистической красоты музыку. В кульминации по сцене неожиданно промаршировали костюмированные духовые - чтобы больше не появиться. (мне - при взгляде на амуницию духовиков - некстати вспомнился хор полицейских из Рейкъявика, который недавно с дружественным визитом посетил петербургских милиционеров. Странная страна - Исландия) Биргиссон пел - и виртуозно водил смычком по гитарным струнам. Согласно драматургии постановки, в финале нас посетил кромешный катарсис...

...который ознаменовал фейерверк. Первый день фестиваля подошел к завершению.

Продолжение следует.