ФЕСТИВАЛЬ  Osheaga 2017: oh my Lorde

Триумфально отметив сразу несколько юбилеев (десять фестивалей, десять лет, пять солд-аутов подряд), Osheaga Music and Arts Festival резко вошел в фазу, где отношения (в его случае - с аудиторией) проверяются рутиной и бытовыми (в его случае - логистическими) неприятностями. Остров Святой Елены, в декорациях которого я следил за бурным ростом и упоительным развитием Osheaga с 2006 года, закрыт на реконструкцию городскими властями, в связи с чем фестивалю пришлось найти временную прописку - правда, в буквальном смысле через дорогу, на искусственном острове Нотр-Дам, где находится местное казино и проводится канадский этап "Формулы-1".

На случай, если организаторам было мало вызванных переездом проблем, новых им подкинула погода - тропические ливни, из-за которых были отменены хедлайнерские сеты и эвакуированы зрители на "Лоллапалузе" в Чикаго, добрались до Монреаля. Гром и молнии начали свирепствовать через полтора часа после того, как фестиваль взял старт (и примерно через пять минут после моего на нем появления), вынудив отмену одних сетов (Angel Olsen), переносы других (под сокращения попал десяток артистов) и технические неполадки с третьими. Если учесть, что днем ранее свой сет отменила Соланж (Solange), а в разгар ливня - De La Soul, начало вышло так себе.

Говоря по правде, не ахти каким мне показался и очередной фестивальный лайн-ап, где моей любимой группой были ожидавшиеся в пятницу днем London Grammar. Ожидание вышло мучительно долгим (и мокрым), но на 12-м году существования Osheaga обзавелась не только репутацией, но и кое-какой магией, так что - spoiler alert: фестиваль, где моя любимая группа играла самой первой и всего пять песен, где сеты отменялись чаще, чем концерты Моррисси (Morrissey), где в пятницу всех (включая меня с дочерью) немилосердно и безостановочно поливал дождь, а в субботу пришлось месить грязь и слушать Major Lazer, несмотря на все это, бесспорно удался.

Распаковав аппаратуру на исходе доставшегося им временного слота, London Grammar рассыпались в извинениях за то, в чем не было ни капли их вины, и вернули в фестиваль жизнь ровно двумя словами - "hey" и "now", пропетыми ангельским голосом красавицы Ханны Рид (Hannah Reid). За 20 минут на сцене (по ходу которых заткнувшийся было дождь, разумеется, возобновился) London Grammar влюбили в себя всех, кто слышал их впервые, ну а меня заставили вспомнить легендарный сет I.F.K. на первом "Нашествии" в Раменском - Ханна, может, и не прыгала под ливнем по проводам, но степень эйфории в кульминационный момент "Metal & Dust" была вполне сравнимой.

На протяжении следующих двух часов Osheaga вообще ужасно напоминала ранние "Нашествия" (или там "Максидромы") - если не музыкой (хотя теперешние The Shins переключились на что-то родственное русскому року начала нулевых), то общим ощущением веселого хаоса. Glass Animals вышли на сцену с большим опозданием, чтобы долго настраиваться, обреченно признаться, что их аппаратура "is completely fucked", но все-таки сыграть пару песен (в частности, аккомпанируя себе ананасом в качестве перкуссии), The Shins свои проблемы со звуком пытались перекричать, а автор одного из лучших дебютов года Самфа (Sampha) выступал в амплуа группы "Моральный кодекс" - спокойного, как танк, профи.

Где-то в районе сета шведки Туве Лу (Tove Lo), скакавшей по сцене босиком и в красных штанах со словами "Lady Wood" на попе (но не, как надеялись некоторые, топлесс), впервые выглянуло солнце, а в толпе стали мелькать старые знакомые - украшающие своим присутствием каждый фестиваль надувные акула и розовый фламинго. Подняли настроение и формально выбивавшиеся из молодежного лайн-апа шотландцы Belle & Sebastian - травившие байки на произвольные темы (от института брака до Дональда Трампа), ругавшиеся и тут же за это извинявшиеся, сетовавшие на то, что пригласить на сцену всех желающих потанцевать с группой им в этот раз запретили организаторы, и игравшие классику вроде "Like Dylan in the Movies" и "The Boy with the Arab Strap".

MGMT представили пару новых песен, но радовали преимущественно старыми (в особенности, понятно, "Time to Pretend"), а выпустивший в прошлом году замечательную пластинку "I Had a Dream That You Were Mine" экс-фронтмен The Walkmen Хэмилтон Лайтхаузер (Hamilton Leithauser) приехал с ней (но без напарника Ростама), чтобы сражаться со звуком и глушившим его с соседней сцены EDM. (До победного, что важно, конца - олдскульные шлягеры вроде "The Morning Stars" и "A 1000 Times" украсили бы вечер перед любой - а не только шестой в фестивальной иерархии - сценой.)

Вечер, однако, безраздельно принадлежал Лорд (Lorde). У меня, как и у многих, были сомнения в том, что едва выпустившая второй альбом 20-летняя новозеландка заслужила звание хедлайнера Osheaga, но они рассеялись в секунду, когда она, вышедшая на сцену под "Running Up That Hill" Кейт Буш (Kate Bush) в белом платье, белых кроссовках и с зонтом над головой, драматически швырнула его себе под ноги, запев "Tennis Court". Лорд была одной из тех, кого смыло чикагским дождем накануне, и кокетливо призналась, что из-за этого в ней "много накопленной энергии".

И не обманула: заявленную энергию девушка выплескивала всеми доступными ей способами - песнями, плясками (иногда в сопровождении танцевальной труппы, порой в одиночку) и проявлениями женской солидарности (исполняя "Homemade Dynamite", Лорд вернула на сцену ее соавтора - и дружественного "фрика" - Туве Лу, а, отдавая должное Монреалю, спела "Bloody Mother Fucking Asshole" местной певицы Марты Уэйнрайт). Заметив, что дождь вновь превратился в ливень, главная героиня вечера (и, чего уж там, уик-энда) пошла еще дальше, решительно шагнув на край сцены, спев с него "Liability" и промокнув до нитки. Надо ли добавлять, что "Royals" окончательно оформила ее успех в абсолютный, безоговорочный, отправившийся прямиком в книгу фестивальных рекордов триумф.

Второй день принес новую волну отмен и переносов - в Чикаго застряли еще несколько артистов, благодаря чему мне удалось услышать игравших на пару часов позже, чем планировалось, Dawes. Жизнеутверждающая инди-фолк-группа со стадионными претензиями запомнилась последней песней с припевом "да останутся вместе все ваши любимые группы", нечаянно (или умышленно?) ставшей идеальной подводкой к выступлению экс-фронтмена любимой многими группы Oasis Лиама Галлахера (Liam Gallagher).

Манчестерский мальчиш-плохиш отличился накануне тем, что его сет на "Лоллапалузе" стал единственным отмененным не из-за непогоды (а из-за того, что Лиам встал не с той ноги), но в Монреале он был в благодушном - насколько это в принципе возможно - настроении. Затянув неминуемую парку под горло, героически потевший Галлахер-младший пел хиты Oasis ("Rock 'n' Roll Star", "Morning Glory", "Slide Away", "Wonderwall") и песни с будущего сольного альбома, никого при этом не обматерив (но посвятив одну из новинок бегуну Усэйну Болту - предположительно потому что тот болеет за "Манчестер Юнайтед", а Лиам - за "Сити").

Крепкий дневной сет отыграли Cage the Elephant с двигавшимся, как Джаггер, и произносившим проникновенные речи солистом, однако выступавшие следом Broken Social Scene превзошли и лауреатов "Грэмми", и едва ли не всех соседей по субботнему лайн-апу. Вернувшись после продолжительного отсутствия, базирующаяся в Торонто инди-роковая коммуна вновь напомнила, что живьем она - это практически Sonic Youth, избавившиеся от экзистенциальной тревоги; интенсивный и шумный эмоциональный детокс. И хотя, например, Файст (Feist) сейчас немного не до выступлений с BSS, титульная вещь с их нового - превосходного - альбома "Hug of Thunder" прозвучала на ура и без нее, а, например, Эмили Хейнс (Emily Haines) на Osheaga приехала, украсив своим голосом как новые ("Protest Song"), так и классические ("Anthems for a Seventeen Year-Old Girl") песни группы.

Помогло и то, что организаторы попросили BSS играть подольше (отмены и переносы, переносы и отмены), а окончательно покорил их фирменный трюк - адресованная зрителям (и, как обычно, выполненная ими с восторгом) просьба "let it all out", дружно поорать в тысячи глоток. На "зеленой" сцене тем временем вовсю усердствовали еще одни онтарийцы Arkells - которым, судя по собранному ими аншлагу, стоило доверить "проклятый" слот на одной из главных сцен, откуда поочередно исчезли Соланж с рэпером Лил Узи Вертом (Lil Uzi Vert) и дыру в котором доблестно затыкали Broken Social Scene.

Father John Misty удивил тем, что почти не разговаривал (на фестивале двухлетней давности его было не заткнуть), и в любом случае не мог выдержать конкуренцию с громыхавшими в это же самое время Major Lazer (которые занимали ужасно раздражающий на Osheaga EDM-слот для тех, кто слишком популярен для EDM-сцены). Ну а закрывали субботнюю программу Muse. 11 лет назад, едва переехав в Канаду, я первым делом устремился на их фестивальное выступление в Торонто, где англичан поставили куда-то между The Dears и Gnarls Barkley. Сейчас такое, конечно, немыслимо - но и EDM в преддверии их хедлайнерского сета не смущает ничуть (а, напротив, кажется вполне подходящим разогревом).

Утратив всякий интерес к Muse, я, однако же, вынужден признать: живьем они по-прежнему ого-го. К тому же, на Osheaga они приехали без свойственного их сольным турне помпезного декора, ограничившись прожиточным минимумом (красные штаны и позаимствованные у Канье очки Мэттью Беллами (Matthew Bellamy), фейерверк из конфетти на "Mercy") и сосредоточившись вместо этого на том, чем Muse славились всегда: убийственных риффах и все еще неотразимых хитах вроде "Hysteria" и "Stockholm Syndrome". Последним гвоздем в крышку гроба с моим скепсисом стала краткая, но веская кавер-версия "Man with a Harmonica" - Эннио Морриконе (Ennio Morricone) много не бывает.

Воскресный лайн-ап Osheaga мне сразу показался совсем чужим праздником - и так оно, в общем, и вышло. Пока самая массивная за уик-энд аудитория оживленно сходила с ума под Run the Jewels, Foster the People и Die Antwoord, я порадовался разве что сету англичанина SOHN (особенно удались его финальная треть и концертная версия "Conrad" в частности) и нововведению организаторов, возведшими перед электронной сценой (туда под занавес фестиваля заглянули Crystal Castles и Нина Кравиц) плавучий танцпол. Хедлайнером третьего дня был The Weeknd, аргументировавший свой теперешний статус starбоя (соответствующий шлягер прозвучал самым первым) фейерверками и концертными версиями песен (Future, Дрейка), где он приглашенный артист.

А я не дотерпел ни до "Wicked Games", ни тем более до "I Feel It Coming", своевременно сбежав на Death from Above и много раз себя за это похвалив. Страшно влиятельный (никаких Royal Blood без них, пожалуй, не было бы) и как никогда могучий дуэт из Торонто размашисто лупил по ушам азбучными (это, если что, комплимент) номерами с обеих своих пластинок и даже нашел время на новую - отличную - песню "Freeze Me". Пока одна сотая аудитории The Weeknd весело рубилась в старорежимном слэме, DFA поддавали огня классикой вроде "Romantic Rights" и "Go Home, Get Down". Дельный совет - если даже кризисная Osheaga вышла настолько боевой, то к следующей стоит начать готовиться прямо сейчас.