ДДТ  Метель августа

Иногда хорошо отвлечся от пафосных дум и просто посмотреть вокруг √ с улыбкой или с горечью, но впервые √ без осознания своей мессианской роли. Немного иронии дает много мудрости √ настоящей, а не той, которую себе приписывает любой, кто отрастит бороду. Даже если сложно отвлечься от архетипичного для русских текстописателей, изобилующего прилагательными башлачевского слога.
Обвинять в этом Юрия Юлиановича не стоит √ вон, Гребенщиков весь "Русский альбом" записал на этой интонации, а на последнем альбоме ДДТ таких песен всего половина. Десять лет назад мы тайком курили в школьном подвале под пошловатый "Дождь" и плевались от фамильярно-пошлого "Ах, Алексадров Сергеевич, милый", звучавшего тогда отовсюду. Прошло 10 лет, и Шевчук наконец разделался со своими плоскими музами, внушавшему ему песни вроде "Ты не один".
Как-то, помнится, в предгрозовом 1998 году, когда готовился нелюбимый ныне автором "Мир Номер Ноль", Шевчук похвастался, что его группа осваивает новые технологии звука, и тогда над ним все дружно посмеялись. Но сейчас уже, похоже, освоил √ уж больно уместно звучат добавленные на сведении эффекты, уж больно хороши аранжировки, с "ноу-хау" которых ДДТ познакомилось за последние три года.
Недоброжелателю, дежурным по христолюбию Шевчука назначавшему, слушать этот альбом будет совсем странно √ как будто отпустило нашу рок-совесть, как будто перестала давить на песнопишущий аппарат Шевчука ее опухоль. В "Метели августа" впервые царит та легкость, которую, наверное, чувствуешь, когда, месяц отболев корью, бледный и слабый, выходишь подышать апрельским воздухом. Смерть еще не успела отойти далеко, и поэтому безносая то здесь, то там выглядывает из текста или пафосной интонации. Таковы русский блюз ╚Бродяга╩, натужно веселый и дидактичный "Потолок" и прочувствованно высокое "Новое сердце", второй месяц не покидающее первое место хит-парада "Нашего радио". Но все же понимание приходит: "понял, что хоронил себя сам".
Но все же мимо проходят девушки, и солнце, как пел Силя , для всех одинаково светит. И поэтому ласково-ироничный гимн прыщавой-романтичной юности "Ночь Людмила" и любовный очерк "национального" менталитета Москвы ложатся на ткань альбома ничуть не менее логично, чем эпохальные "Свобода" и "В час, когда я усну".
"Метель августа" - непривычно красивый, неожиданно артистичный альбом, с огромным спектром эмоций. Почти каждая, даже лирическая, песня - удачная, многоцветная звуковая зарисовка (из песни, например, "Питер" как будто торчат шпили Адмиралтейства или Петропавловки). Но этой синергией дело не ограничивается - еще больше в этой пластинке нормального, философского понимания, которое приходит только в награду за большие жертвы. Этим альбомом Шевчук впервые заслужил право на свой печально-пророческий взгляд, каким он смотрит на нас с многочисленных фото. И, заслужив его, сменил укор во взоре на добродушие. Добродушие дедушки, уже без ханжества размышляющего о жизни и любующегося ею, но уже знающего точно, сколько ему осталось. И от этого делается неуютно. Не умирайте, Юрий Юлианович.