ТЕХНИКА  Вскрываем "теплый виниловый звук"

Звуки вместе с гитаристом Евгением Хавтаном и экспертом Burmester Юрием Шалдырваном рассуждают о специфической природе винилового звучания.

Винил – увлечение, которое в последние годы становится все более модным, из нишевого развлечения превращается в массовое явление. Все чаще и чаще слышатся фразы: "Я принципиально не слушаю CD, только винил! Только так можно понять истинное звучание музыки". Так ли это? Как правильно слушать винил? Чем старые пластинки отличаются от новоделов? Об этом Звуки решили побеседовать с экспертом фирмы Burmester Юрием Шалдырваном и лидером группы "Браво" Евгением Хавтаном.

Звуки: Евгений, Вы ведь слушатель, а не коллекционер, я правильно понимаю?
Евгений: Именно так! Я не стараюсь фанатично собрать полный каталог того или иного исполнителя на виниле. Я просто покупаю те пластинки, которые мне нравятся. Я даже говорю друзьям порой: не знаете, что подарить – подарите хороший винил. Но я не стремлюсь собрать какую-то мега-коллекцию. Я собираю пластинки не ради собирательства, а для того, чтобы их слушать.

Звуки: Юрий, почему Вы считаете наиболее представительным для тестирования винилового звучания именно продукцию Burmester?
Юрий Шалдырван: Дело в том, что Burmester – одна из самых титулованных и престижных фирм, выпускающих hi-end аппаратуру. Для наглядной иллюстрации: до сих пор вся продукция Burmester собирается вручную на заводе в Германии. То есть это – штучный продукт. Более того, Burmester – это одновременно и знаковый показатель стиля: аудиосистемы этой компании входят в поставку автомобилей Bugatti и Porsche.

Звуки: На какой именно аппаратуре Вы бы рекомендовали слушать винил? Что войдет в нашу "тестовую линейку"?
Юрий: Для прослушивания винила нам будут необходимы собственно вертушка – на этот раз мы будем использовать довольно распространенную модель фирмы Thorens - TD309. Далее, нам понадобится усилитель – выбираем два Burmester Power Amp 911 MK3 (по одному на каждый канал) и хорошие колонки. Мы возьмем для прослушивания одну из топовых моделей Burmester – Loudspeaker B100 с очень глубоким басом и полным отсутствием вибрации динамиков. Также включаем в систему предварительный усилитель Burmester 808 MK5. Кроме того, нам будет необходим соответствующий фонокорректор, и я бы рекомендовал в этом отношении одну из новых моделей Burmester – Phono PreAmp 100. У него – очень богатый диапазон корректировки звука, и благодаря этому аппарату создается практически полная иллюзия "присутствия", звук становится максимально объемным и "живым".

Звуки: Что вообще необходимо для подготовки хорошей системы?
Юрий: Правильное сочетание всех ее компонентов. Мы специально даем послушать, например, оду и ту же пластинку с разными фонокорректорами, чтобы слушатель сам убедился в том, как от одного элемента может зависеть итоговое звучание. А дальше каждый выбирает под себя, но, конечно же, хорошая аудиосистема – это очень дорогое удовольствие. Конечно, это не значит, что другие, несколько более дешевые модели будут звучать существенно хуже. Это можно сравнить с машинами: кому-то нужен простой Opel, а кому-то – Mercedes.

Но кто, как не музыкант, может разобраться в конечном звучании музыки? Лидер группы "Браво" Евгением Хавтаном, который собирает винил с юношеских лет, и уж точно знает, чего именно он ждет от "винилового" звучания.

Звуки: Евгений, прежде чем мы начнем говорить о Вашей коллекции, давайте вспомним - как началось Ваше увлечение винилом?
Евгений Хавтан: А у меня вообще увлечение музыкой как таковой началось именно с винила. Мы жили в Сокольниках, в небольшом двухэтажном доме, в котором жило очень много семей. И, когда происходили какие-то праздники, собирались друзья, соседи, накрывался стол – и ставились пластинки...

Звуки: Но, естественно, ни о каком роке речь тогда не шла…
Евгений: Конечно, нет. Но музыка была более чем достойная – это то, что составляет сейчас золотой фонд не только нашей, но и мировой эстрады: Утесов, Бернес, Кристалинская. Еще я помню одно очень четкое воспоминание из детства: я категорически отказывался есть кашу без музыки. Когда пластинка крутилась – я ел, а когда сторона заканчивалась, то я как резаный орал: "Не крутится!". Пластинку переворачивали, и я снова начинал есть. Так что, получается, с того времени я и меломан.

Звуки: А когда в Вашей жизни появилась первая рок-пластинка?
Евгений: Это было уже позже, мы тогда переехали из Сокольников в Кузьминки, и рядом с домом был универмаг, в котором продавались пластинки. Конечно, ни о какой сокровищнице мирового рока речь не шла, продавались в основном пластинки болгарских, югославских, венгерских рок-групп, ансамблей из стран соцлагеря. Сметались эти пластинки на раз, вне зависимости от того, насколько хороша была музыка, на них записанная – просто потому, что иностранное. А еще у меня был сосед, его звали Валера – и вот у него я услышал настоящую "фирму", настоящие американские и английские пластинки: Deep Purple, Led Zeppelin, Scorpions...

Звуки: Но Вам эти пластинки были, естественно, недоступны...
Евгений: Конечно, в универмаге их не продавали! (смеется) А самую первую рок-запись мне в школе дал приятель. Это была не пластинка даже, а запись на бобине: Deep Purplle – "Made In Japan", копия десятая, если не двадцатая. Он мне дал эту бобину со словами, что вот, мол, настоящая, рок-музыка. Я послушал: было страшно громко, шумно и ничего не понятно. И, конечно, мне это понравилось куда больше, чем все то, что я слушал на "официальном" виниле. Хотя, надо сказать, что сейчас у меня в коллекции есть и "Самоцветы", и "Песняры", и все те пластинки рокеров соцлагеря, которые я покупал тогда, в юности. Переслушиваю - и понимаю, что, в общем-то, не так это и плохо было! Группа "Цветы", например, это практически арт-рок – и по аранжировке, и по мелодике. Что, в общем, неудивительно, все наши музыканты тоже слушали западную музыку ну и передирали оттуда все самое лучшее потихоньку…

Звуки: А настоящее Ваше увлечение винилом когда началось?
Евгений: Уже в институте. Я пришел в институт и в самый первый день увидел двух ребят – они были одеты в тертые джинсы, а в руках у них были пакеты с какими-то иностранными надписями. В пакете лежали пластинки, и я понял, что со скуки в институте не помру. Мы сдружились – один из этих ребят до сих пор работает в "Браво" техником. А еще они оказались одноклассниками моей будущей жены – так что это знакомство для меня оказалось более чем удачным. И вот тут-то и началась настоящая меломанская жизнь!

Звуки: Неужели стипендии хватало на "фирмовый пласт"?
Евгений: Конечно, нет! Мы, в основном, менялись. Нужно было иметь штук пять-десять своих пластинок, а дальше ты их мог менять у кого-то на что-то другое. И я менялся – у нас в МИИТе было такое специальное место под названием «плешка», туда съезжались спекулянты со всей Москвы. Я с ними со всеми познакомился, они меня знали в лицо, знали, что мне нравится – и поставляли свежие интересности.

Звуки: А те пластинки, которые не выменивались, они переписывались на магнитофон?
Евгений: Нет, я ничего не переписывал. Я брал послушать, на одну ночь – получалась такая фантастическая проходимость, когда за ночь нужно было послушать пластинок десять. И это очень хорошо сформировало мой музыкальный вкус, я узнал, кто такие The Police, Duren Duran, Stray Cats, Madness, что такое "новая волна". И у меня в голове в итоге все разложилось по полочкам, какая музыка – моя, а какая – не моя. На мой взгляд, это самый лучший способ разобраться с собственным вкусом, когда у тебя есть выбор.

Звуки: А дальше началось музицирование...
Евгений: Дальше я пришел в группу "Постскриптум", в которой пел Гарик Сукачев, а на барабанах играл Паша Кузин. Это были такие олдовые тушинские хипари, которые меня в группу взяли, как мне потом Паша рассказал, только из-за того, что у меня была хорошая гитара, комбик и примочки. "Новую волну" они не слушали, но я однажды притащил Кузину винил The Police, где играл Стюарт Коупленд (Stuart Copeland). Кузин послушал и вернул мне пластинку со словами, что, мол, фигня полная, слушать невозможно. А через месяц я застал Пашу тайком снимающего коуплендовские партии! Так что, наверное, мое увлечение в какой-то повлияло на музыкантов, которые со мной играли. Во всяком случае, Коупленд сейчас – один из любимых пашиных барабанщиков.

Звуки: Как Вы записывали первый винил "Браво"?
Евгений: Это довольно длинная история. Сначала я познакомился в Владимиром Матецким, а он уже познакомил нас с "Машиной времени". И треки для нашей первой пластинки мы записали на студии Александра Кутикова. Саша был фактически продюсером записи – он нас и записывал, он же нас и сводил. Времени было катастрофически мало, но студия у "Машины" по тем временам была крутая до невозможности: восьмидорожечный магнитофон, клавиши какие-то чумовые, я играл на макаревичевском Rickenbacker… Очень быстро записали пластинку – и она вышла на "Мелодии" практически в том виде как ее записал и свел Кутиков.

Звуки: Но ведь в истории «Браво была и зарубежная запись?
Евгений: Нами заинтересовались финские продюсеры, они услышали нас и захотели сделать тур. Но туру должен был предшествовать диск, и фирма Polarvox попросила у нас записи. Ничего, кроме той самой "мелодиевской" пластинки у нас не было, и именно эта запись и поехали в Финляндию. Финны ее послушали и сообщили, что качество никуда не годится, давайте потрековку. В итоге я поехал в Хельсинки вместе с нашими треками, там, на студии, меня уже ждал специально выписанный из Англии инженер, который нам всю пластинку фактически пересвел. И эта пластинка звучит просто феерически, даже по состоянию на сегодняшний день!

Звуки: Нет ли у Вас идеи ее перевыпустить?
Евгений: Я бы очень хотел это сделать и думаю, что займусь этим вопросом. Финская пластинка звучит очень объемно и мы обязательно перевыпустим ее на виниле.

Юрий Шалдырван: Помочь Евгению в деле оцифровки старой виниловой пластинки – можно. Уже упомянутый Phono PreAmp 100 позволяет оцифровать любую виниловую запись – мы слышим ее практически без потери качества. Иногда в нашем салоне мы проводим следующий эксперимент: берем виниловую пластинку, оцифровываем и записываем ее на обычную CD-болванку. После этого мы одновременно ставим и винил и CD. Синхронизируем их по времени и переключаем деки так, чтобы клиент не видел, что именно сейчас играет. Как правило, большинство людей не отличает звука пластинки от оцифрованной копии. Не желаете попробовать?

Попробовать, естественно, желаем! Берем в качестве теста одну из пластинок и сравниваем – на первый взгляд, записи действительно звучат одинаково, но затем, прислушавшись, понимаешь, что цифровая копия все-таки добавляет немного средних частот – через колонки B100 это слышно.

Юрий: Конечно, разница есть – но она очень небольшая. Это мы с вами ее слышим, а для большинства людей она попросту незаметна. С другой стороны, это весьма удобно: ты можешь переписать любимый винил на обычную болванку и гонять ее без зазрения совести в магнитоле автомобиля. Будет практически тот же самый виниловый звук, тем более, что на стандартных автомагнитолах эта разница уж точно не услышать!

Однако порой бывает так, что уже изданные виниловые записи становятся добычей пиратов, и вдруг на черном рынке возникают странные пластинки, в официальную дискографию по понятным причинам не вошедшие. Об истории одного такого винилового бутлега "Браво" Евгений рассказывает очень эмоционально.

Евгений: Дело в том, что я оказался одним из первых музыкантов, кто у нас в стране выиграл иск по авторским правам. Когда вместе с СССР стала помирать фирма "Мелодия", на ее обломках возникла фирма "Русский диск", которая начала штамповать без согласия музыкантов их пластинки. И вот как-то, когда я был на гастролях, мне позвонила из Москвы жена и рассказала, что в магазинах продается пластинка "Браво". Сказать, что я был удивлен – это ничего не сказать, потому что никто с нами никаких договоров на выпуск этой пластинки не подписывал. Я решил разобраться, приехал на "Русский диск", зашел в кабинет к их начальнику, а он со мной начал говорить откровенно по-хамски. Я, надо сказать, обиделся и решил, что так этого дела не оставлю – и подал в суд.

Звуки: И выиграли?
Евгений: И выиграл. Как оказалось, они просто отштамповали наши "мелодиевские" записи, которые им принес Павел Кузин, который накануне ушел из группы. В итоге у «Русского диска» я суд выиграл, но дальше "раскручивать" эту цепочку не стал – не судиться же мне с Пашей, в самом деле! Тем более, что он потом снова вернулся в "Браво", где играет и по сей день. И все старые обиды давным-давно забылись.

Звуки: А как звучал тот самый пиратский диск?
Евгений: Да так же, как и "мелодиевские" записи! Отвратительно, если честно.

Юрий Шалдырван: Как правило, разница в звучании современных, даже прошедших цифровой ремастеринг, винилов и старых записей, весьма заметна. Именно поэтому многие современные западные музыканты, выпуская винил сейчас, делают под него специальный "виниловый мастеринг" - то есть альбом на CD звучит совсем не так как на виниле. Можем послушать для примера любое виниловое переиздание, и вы сами поймете разницу.

В качестве тестовой пластинки выбираем японский винил Queen "Jazz" – в 2004 году группа выпустила в Японии серию виниловых пластинок, прошедших специальный цифровой мастеринг. Однако переиздание 2004 года звучит совсем не так, как оригинальный диск 1978 года. Если в оригинальной пластинке звучание стабильно и «зафиксировано» - закрыв глаза, даже можно четко определить, «кто где стоит» - динамическое расстояние соблюдено чрезвычайно точно, то в пластинке 2004 года налицо «метание» звука и скачки баланса.

Юрий: Этот эффект – он как раз от того самого поверхностного цифрового мастеринга, когда просто взяли запись на CD, как-то ее подкомпрессировали – и записали на новый винил. Такие переиздания при прослушивании их на хорошей аудиосистеме сразу определяются.

Но тем не менее, часто бывает так, что люди начинают слушать винил и "подсаживаются" на него. Кто-то становится фанатичным собирателем, для кого-то винил становится стилем жизни, а кто-то, как Евгений Хавтан, просто любит звучание виниловых пластинок.

Звуки: Евгений, а Ваша дочка разделяет увлечение винилом?
Евгений:Если честно, то нет. На мой взгляд, винил – это все-таки «мужское» хобби, сродни сигарам и коньяку. (смеется) В любом случае, всегда приятно сесть и поставить хорошую пластинку и спокойно, не торопясь, насладиться ей. Для меня это – лучшая форма досуга!

Юрий Шалдырван: Конечно, слушать музыку на хорошей аппаратуре, более того, на аппаратуре высочайшего класса – это в определенной степени элитарное удовольствие. В некоторые европейские салоны Burmester, например, записываются на прослушивание существенно загодя, где-то за несколько месяцев. Так что считайте, что нам сейчас очень повезло!

Сомневаться в этом не приходится ни малейшим образом. Наше знакомство с Burmester продолжится и мы сможем в дальнейшем опробовать новые возможности этой великолепной линейки.

Напоминаем, что любой желающий может прийти ногами в салон Burmester, принести туда собственный винил и услышать, как звучит конкретная модель из тех, что описаны в разговоре двух наших героев. Салон Burmester регулярно проводит прослушивания в своем помещении на Новом Арбате. Поэтому вы можете записаться на их сайте, захватить с собой любимую музыку и услышать, как она может звучать на самом деле.

23.03.2011, Павел СУРКОВ (ЗВУКИ РУ)

ТЕХНИКА - свежие публикации: