EVERLAST  Love, War And The Ghost Of Whitey Ford

Американец ирландского происхождения, в возрасте 35 лет перешедший в ислам. Выходец из Лос-Анджелесской группировки, ведомой легендой гангста-рэпа Ice-T. Лидер самой успешной белой хип-хоп формации в мире. Человек, запутавшийся в собственном одиночестве. Пораженный врожденным сердечным недугом рэппер, обращающийся за вдохновением более к архивному блюзу, нежели к фанку... Да, Эрик Шроди (Erik Schrody), более известный как Everlast, может о многом рассказать...
Он был свидетелем того, как распадались House Of Pain, авторы взрывного блокбастера "Jump Around", без которого долгие годы не обходились ни одна дискотека или спортивное мероприятие. Позиции House Of Pain мало пошатнулись с тех пор: кто еще мог заставить консервативную молодежь, прихлебнув Гинесса для храбрости, крутить брейки в пабах?
Успех группы, ратующей за свободу и процветание Ирландии, вполне объясним. Иммигранты с Зеленого острова в США - это отдельный, огромный и довольно-таки замкнутый социальный институт, распределившийся между большими городами. Это люди, подвергающиеся постоянному давлению чужеродной культуры, но уверенно держащиеся традиционных ценностей. Так вот, House Of Pain соединили эти два начала в своей работе. Фоном для "Дома Боли" служили незримая мифы и легенды большого города: по меткому выражению одного темнокожего обитателя Гарлема, "Многие боятся негров. Но мы боимся ирландцев". Господь благоволит сильным, не иначе.
Шроди мог бы также рассказать о том, как он пережил страшный сердечный приступ, который должен был оставить его безнадежным инвалидом. Пройдясь по тонкой кромке рядом с пропастью, Everlast обрел вдумчивость, несвойственную его коллегам по цеху. Музыка стала сложнее, взгляды шире, а тексты отныне затрагивали вопросы одиночества и смерти.
Увлекательную историю можно было бы сложить и о том, как музыкант впервые решился пойти наперекор всем ожиданиям своих поклонников, послал всю урбан-индустрию подальше и положил начало тому, за что его впоследствии и будут вспоминать - виртуозному смешению хип-хопа и музыки американской глубинки. Блюза, блюграсса, кантри. "Все, что я хотел делать, это играть как Нил Янг, если бы он был бы би-боем" - говорил впоследствии Everlast, поплевывая на коммерческие провалы своих альбомов.
Но это всего лишь закваска для нового альбома Шроди, и темы, что берет он в оборот, совсем иные. Не случайно они вынесены в название альбома - именно о любви, войне и своем альтер-эго повествует Everlast на протяжении часа. Но сюжет этой жизни проступает в каждой строчке, процеженной или пропетой хрипловатым голосом, и наделяет скупые слова Шроди особой убеждающей силой.
Whitey Ford вернулся в строй такой уверенной поступью, что уже с первой композиции, "Kill The Emperor" - острого политического памфлета,- становится ясно, что Шроди устоял под всеми ударами судьбы и готов заполучить свое.
Закрученный в тугую петлю "Love, War", постепенно выставляет весь арсенал Everlast: жесткий бит, гитарные баллады, горячечные речевки, тоскливую американу.
Лучше всего пластинку характеризует показательное скрещивание двух великих стандартов - кавер на нетленную песню Джонни Кэша (Johny Cash) "Folsom Prison Blues" напичкан сэмплами из "Insane In The Brain" безбашенных Cypress Hill. Шроди метит не в рок-н-ролл и не в хип-хоп: он бьет куда-то между, и этот неожиданный удар вышибает весь дух из окостеневшего жанра. Такие вещи, как развязный салунный блюз "Everyone", хоровая "Tuesday Morning" отлично подошедшая бы Барри Уайту (Barry White), или же пронзительная хроника расставания "Stay", показывают, что Everlast перерос уровень заигравшегося в кантри рэппера. Поворот в творчестве Шроди роднит его с еще одним музыкантом, добровольно сменившего стиль, принесший ему успех и славу, на "корнеискательство" и душевное успокоение - речь, конечно же о Фрэнке Блэке (Francis Black, экс-Pixies). И подобный возврат к истокам, сегодня кажется гораздо более целесообразным, чем погоня за ускользающей актуальностью.