DESTRUCTION  День изобретателя и рационализатора

С точки зрения христианства или манихейства изобретение зла было единовременным актом, а вся последовавшая история - расхлебыванием того первородного инцидента. Существует и другая теория. Согласно этой теории, деструктивные черты в человеке превалируют над гуманными качествами, существование которых никоим образом не оспаривается. Но за темной стороной всегда остается решающее слово. Потому что утверждается, будто человек сотворен, чтобы в конце концов положить конец всему, ибо все имеет свое начало и свой конец. Поэтому необходимо пить, курить и иметь беспорядочные половые контакты. Иначе можно не умереть и сломать что-то в точном вселенском механизме. Словом, человек - это та сила, что вечно хочет добра, но постоянно совершает гадости, ибо стоит начать делать что-то доброе, как тебе немедля проломят череп. Так, на заре демократии, один мудрый австралопитек взял однажды в руки палку-копалку, но после палки-копалки появились луки, стрелы, алебарды, гарроты, порох, атомная бомба, телевидение, Интернет, и, разумеется, трэш-метал.
С точки зрения хронометрии среди трех изобретателей европейского "трэша" Destruction были первыми, кто культивировал зло в Старом Свете. Их первый EP (extended play) "Sentence of Death" вышел в 84-м. Kreator и Sodom выпустили свои первые пластинки спустя год. Вслед за этими тремя пришла когорта рационализаторов. В этом ракурсе последний диск Destruction, опубликованный в конце прошлого года, "Inventor of Evil" ("Изобретатель зла") можно считать автобиографическим, а сходство авторов со своим персонажем - злонамеренным. Насколько похожим получился образ вы можете судить сами из нижеследующего интервью с главным инвентаризатором и затейником Destruction, бас-гитаристом и вокалистом Шмиром.

Звуки.ru: - Здравствуй, Шмир. Давай поговорим о вашем новом альбоме. В чем, на твой взгляд, отличие "Inventor of Evil" от других альбомов Destruction, если таковое имеется? Чтобы ты лично хотел отметить в этом диске?

Шмир: - Качество продюсирования, в первую очередь. В сугубо музыкальном плане, на мой взгляд, этот альбом является продолжением предыдущего. Также я бы хотел отметить прекрасный дизайн диска; на обложке, впервые с 89-го года, фигурирует Бешеный Мясник, наш семейный амулет. Из песен этого диска я могу выделить открывающую альбом "Soul Collector" и "Alliance of Hellhoundz" - спасибо всем певцам, принявшим участие в ее записи! Для меня они символизируют весь спектр тяжелой музыки - от хард-рока до дэт-метал. Кроме того, у нас на альбоме на этот раз есть песня с участием акустической гитары! Мы не записывали "акустику" уже целую вечность!

Звуки.ru: - На мой взгляд, "Metal Discharge", ваш предыдущий альбом, был отмечен более современным звучанием. "Inventor of Evil", по-твоему, ближе к нему или все-таки к старым альбомам Destruction?

Шмир: - Ты во многом прав. Когда мы писали "Metal Discharge" мы много думали над тем, что на дворе новое тысячелетие, и новое время диктует свою моду. Свою стилистику, свои требования к звучанию. Было такое. Но, вообще, как правило, когда сочиняешь музыку, не задумываешься о таких вещах. Пишешь, как чувствуешь. Поэтому, если говорят, что "Inventor of Evil" - это пресловутый "возврат к корням" - что ж, наверно, со стороны виднее.

Звуки.ru: - Касательно "Alliance of Hellhoundz". Сложно было получить согласие всех вокалистов, которые приняли участие в записи песни? (Партии вокала для "Alliance of Hellhoundz" записывали, кроме самого Шмира, Пол Ди'Анно (ex-Iron Maiden), Доро, Питер Тогтрен (Hypocrisy, Pain) и многие другие. - Прим. автора.) Что подвигло тебя на написание этого своеобразного гимна металлистов? И, кстати, ты никогда не думал об этой песне как о своеобразном продолжении "Eternal Ban"?

Шмир: - Основная идея этой песни - подчеркнуть единство, неразрывность, сцены. Когда ты молод, как правило, твои симпатии принадлежат к какой-то одной стилистике. С возрастом интересы распространяются на более широкий спектр. Лично я люблю хэви-метал во всех его разновидностях. И идея привлечения всех этих разноплановых вокалистов заключалась в том, чтобы выразить через них это единство, донести эту мысль даже для тех, кто не понимает, о чем поется в песне. Лично мне трафит, что впервые на трэш-альбоме поют хард-рок певцы, например, Бифф из Saxon.

Звуки.ru: - Я обратил внимание, что одна из основных тем твоих песен - это критика христианства. С чем это связано? Это вызвано какими-то личными мотивами, скажем, детскими переживаниями? Или ты просто считаешь что подобная риторика соответствует духу металлической музыки?

Шмир: - Я действительно вырос в христианской среде. Все мои близкие были глубоко верующими людьми, и меня регулярно водили в церковь. Когда я был подростком умерло несколько моих родных, буквально в течение двух-трех лет. И тогда я впервые всерьез задумался о религии. Я проштудировал библию и пришел к выводу, что мне ненавистна эта ложная система представлений о мире. Я нашел, что христианство повинно во многих преступлениях против человечества. ...Со временем эта тема, антихристианства, действительно стала общим местом в хэви-метал. Но когда мы начинали все это было еще в новинку. Сейчас, конечно, мы больше не поем о Сатане, ужасах и тому подобном. Когда в наших текстах речь идет о религии, мы, скорее, говорим о социальных аспектах этого явления.

Звуки.ru: - Один русский писатель остроумно заметил, что христианство не доживет до своего трехтысячелетнего юбилея. Ты придерживаешься того же мнения? Как, по-твоему: христианская вера вошла сейчас в эпоху своего упадка и больше не играет ту роль в жизни человека и не является институтом, скрепляющим общество, как прежде?

Шмир: - Проблема человечества заключена в том, что ему постоянно необходимо верить во что-нибудь. Я бы не стал выделять христианство из феномена религии в целом. Пока жив людской род будет существовать христианство или еще какая-нибудь странная религия, поставщик безумных идей. По единственной причине: человек хочет заблуждаться. Нострадамус пророчествовал, что христианская церковь падет, но я, к сожалению, не могу в это поверить. Какие бы скандалы, с какими бы ни было епископами-педофилами, не сотрясали ее, она стоит, как и прежде.

Звуки.ru: - Волею судьбы thrash metal как жанр возник и состоялся в двух странах: США и Германии. У тебя никогда не возникало чувства обиды или чего-то похожего оттого, что такие группы, как Slayer всегда были на переднем плане - только из-за того, что они были американцами? Ведь Destruction, Kreator и Sodom начинали приблизительно в одно время с теми же Slayer или Anthrax...

Шмир: - Это проблема всей современной музыки, не только thrash metal. Американцы навязывают миру свою "культуру", в том числе и свою музыку. У американской группы всегда больше шансов получить выгодный контракт как в своей стране, так и за рубежом, а значит, у нее лучшие возможности для распространения своих пластинок во всем мире. Американцы определяют политику всех крупнейших музыкальных телеканалов, начиная с MTV. Например, MTV купили немецкий телеканал Viva и теперь определяют музыкальную моду во всем Старом Свете. А что такое само MTV? Не что иное, как детище крупнейших корпораций звукозаписи, которые продвигают в эфир своих исполнителей, и не подпускают к этому эфиру других. Отсюда и хорошая репутация большинства американских групп, имеющих лучшие, нежели те же европейские группы, контракты и более широкие рекламные возможности. Скажем, я высоко ценю Slayer, это была великая группа. Но свой статус они обрели во многом благодаря американской музыкальной пропаганде.

Звуки.ru: - Destruction, без сомнения, были одними из основателей жанра thrash metal. А каково твое отношение к тем брутальным стилям, которые пришли вслед за "трэшем" в 90-е, и, особенно, к black metal, воплотившим на практике все мрачные металлические идеалы?

Шмир: - Вполне положительное. Я рассматриваю эти подвиды тяжелой музыки как этапы ее естественной эволюции. Был хард-рок 70-х, которому на смену пришли группы, традиционно ассоциирующиеся с термином "heavy metal", затем появился трэш, после дэт, а затем - блэк-метал. И, конечно, мне приятно слышать, когда Destruction называют в числе групп, стоявших у истоков экстремальной музыки.

Звуки.ru: - Давай вернемся в относительно далекое прошлое. Как случилось, что ты, лидер и композитор группы, ушел в 89-м году из Destruction и оставил оставшимся название?

Шмир: - В группу пришли новые люди, со своим видением музыки. Корни Destruction оказались им чужды. Они были отличными музыкантами, с собственными идеями, которыми они увлекли Майка. Но не меня. И в какой-то момент я встал у них на пути, и они решили от меня избавиться. Они пошли в другом направлении, которое оказалось абсолютно ошибочным.

Звуки.ru: - Если взглянуть на ваш "сет-лист" последних лет, то из старого репертуара найдем только песни с первых двух "широкоформатных" альбомов Destruction. Можно предположить, что ныне вы расцениваете "Release from Agony" (87), третий студийный диск, как шаг в неверном направлении. Это действительно так?

Шмир: - Именно во время записи этого альбома в группе начались разногласия. Однако, я не считаю его провальным, на нем было несколько классных песен. А не играли мы песен с этого диска в последние годы по другой причине: все они написаны для двух гитар, а сейчас мы играем с одной. Кстати, для последнего турне мы отрепетировали пару песен с "Release from Agony": это сама заглавная вещь и "Unconscious Ruins".

Звуки.ru: - А почему, кстати, вы решили выступать как трио и не брали второго гитариста?

Шмир: - В самом, самом начале Destruction у нас был второй гитарист. Но он тяготел скорее к хард-року, нежели к той агрессивной музыке, которую играли мы. И он ушел. У нас же троих в то время любимой группой были Motorhead, и мы решили быть в чем-то похожими на них и играть втроем. Так мы записали первые демо-ленты, и первые два альбома. Была еще одна причина: в округе не было гитаристов, прилично владевших инструментом. Так было, пока в 86-м мы не нашли Харри. Единственного профессионального гитариста, кто жил неподалеку. С двумя гитарами наше звучание на концертах усилилось, но начались проблемы вне сцены. Два гитариста в одной комнате - это два разных мнения, два эго, вокруг которых, разумеется, крутится земля.

Звуки.ru: - Как ты оцениваешь альбомы, вышедшие без твоего участия под именем Destruction в 90-е?

Шмир: - Единственным альбомом, похожим на Destruction, был "Cracked Brain" (90). Затем они практически полностью обновили состав. Харри, в том числе, тоже покинул группу. Это была другая группа, игравшая совершенно иную музыку, более сложный, более современный techno-thrash. Но это уже был не Destruction. Поэтому я не считаю эти альбомы альбомами Destruction.

Звуки.ru: - Что сподвигло тебя распустить в 94-м году Headhunter, группу, организованную тобой после ухода из Destruction? И, vice versa, чем было вызвано твое решение вернуться на сцену после шестилетнего перерыва?

Шмир: - Headhunter для меня был некой спасительной соломинкой, держась за которую, я поддерживал связь с хэви-метал, своей музыкой. А играть хэви-метал в первой половине 90-х стало совсем непросто. Сцена наводнилась какими-то странными группами. Ветер менялся. Мы распустили Headhunter, мне кажется, в 95-м, когда Йорг Михаель, наш ударник, присоединился к Running Wild. (Шмир ошибается. Михаель присоединился к Running Wild в 93-м. - Прим. автора.) Затем, где-то в течение трех лет, я не выступал на сцене, но и занятий музыкой не бросал. Я играл дома, для себя, что-то сочинял.

Звуки.ru: - Насколько я знаю, у тебя есть свое дело: ты ресторатор. Как тебе удается сочетать эти две казалось бы несовместимые вещи: предпринимательство и занятие рок-музыкой?

Шмир: - Я продал свой ресторан в прошлом году! Пять лет я совмещал занятие музыкой и бизнес, и с каждым годом это становилось делать все трудней и трудней, из-за постоянных гастролей с Destruction. В итоге я принял решение в пользу музыки. Я думаю, что у меня впереди еще несколько лет, когда я смогу сочинять и выступать на должном уровне. У меня по-прежнему есть идеи. И я решил сконцентрироваться на занятии музыкой. А к ресторанному делу я могу вернуться и в более преклонных годах. Я думаю, это было правильное решение, несмотря на всю мою привязанность к своему ресторану. Когда у меня будет больше свободного времени, я обязательно вновь займусь этим делом.

Звуки.ru: - Расскажи, пожалуйста, как вы нашли этого лысого толстяка из Швейцарии, который выглядит как Мясник (The Butcher), своеобразное лицо, талисман группы?

Шмир: - Через одного общего знакомого. Он рассказал мне, что один его приятель выглядит как вылитый Мясник. Мы решили сделать несколько фотографий с ним, чтобы поместить на альбом. Когда мы увидели его, то присели от удивления: как-будто картинка рисовалась с него. Он, вдобавок, оказался футбольным хулиганом, так что "вживаться в образ" ему не пришлось.

Звуки.ru: - Наверно, вы были первыми, или одними из первых, кто начал носить в придачу к проклепанным крагам патронташи и ремни, увешанные гильзами. Вы наверняка с ними не раз попадали в историю на таможне, в полицию и так далее. Можешь рассказать какую-нибудь забавную историю, связанную с этими реквизитами металлиста?

Шмир: - Проблемы были постоянно! За годы гастролей, смею тебя уверить, мы пересекли не одну границу. Но после 11 сентября мы вынуждены не брать с собой в заграничные поездки эти ремни с пулями. Нас с ними не пускают в самолет. Или вовсе отнимают. Что случается чаще всего. ...Однажды в Швейцарии нас с Майком забрали в полицию, когда мы отливали на улице на стену дома, ряженные во все эти ремни, патронташи, проклепанные краги. Отвезли в участок и бросили в узилище, все по форме. Вот ведь глупость! Все эти пулеметные ленты были куплены в совершенно легальном магазине! В 80-е мы вгоняли в шок всех, не только полицейских, своей бутафорией. Но некоторые вещи никогда не меняются. В прошлом году нашего ударника, Марка, арестовали в миланском аэропорту за эти бутафорские пули. Даже несмотря на то, что они были внесены в декларацию, как сценический инвентарь. Интересно, кого, по мнению этих охранников, мы намеревались убивать этими серебряными пулями? Дракулу? В Италии, Перу, даже в такой стране, как Голландия, нас постоянно преследовал этот геморрой.

Звуки.ru: - Что означает твой псевдоним, "Schmier"?

Шмир: - Это было в 83-м году. Мы решили нарисовать у себя на куртках, на спинах, логотип Destruction. Я очень торопился, и надпись на моей куртке вышла чудовищно смазанной. Schmiered, если подставить немецкое слово в английский. Так я стал "Шмиром". Кличка - это такая вещь, которая дается только один раз, и пристает на всю жизнь. Но я не в претензии. Я сам себя так называю. Моим нормальным именем, Марсель, меня называет одна только мама.

Звуки.ru: - Не будет великим открытием сказать, что с возрастом большинство музыкантов начинает тяготеть к более спокойной и сентиментальной музыке. В этой связи мне вспоминается высказывание Эрика Петерсона из Testament в ответ на вопрос, почему с каждым годом он, напротив, играет все более жесткую и агрессивную музыку: "Она разжигает огонь у меня в жопе. И чем взрослее я становлюсь, тем более убойную музыку я слушаю и играю сам". Кажется, это как раз твой случай, не так ли? Ведь Destruction сейчас, пожалуй, играют еще более зверский материал, нежели даже в 80-х...

Шмир: - Мне не интересна сентиментальная, как ты говоришь, музыка. Будь у меня пятеро детей, и я был бы умиротворенным и довольным жизнью отцом семейства, я бы, наверно, играл блюз. Однако, это не мое. Thrash metal - это место, откуда я родом.

Звуки.ru: - Последний, противный и провокативный вопрос. У меня немало друзей среди музыкантов самых больших немецких металлических групп, и когда речь заходит о Destruction, они заявляют в один голос: "Шмир - не легкий человек!" Ты согласен с этим вердиктом? И какими бы ты эпитетами сам охарактеризовал себя как человека?

Шмир: - У каждого должна быть своя цель. Человек должен знать, чего он хочет. У меня есть моя группа и мои взгляды на жизнь. И я борюсь за них, как считаю нужным. Если кому-то нравится, что его имеет лейбл или весь этот музыкальный бизнес - это их проблемы. А я способен постоять за себя. И мне безразлично, что обо мне будут думать и говорить. Но, знаешь, с другой стороны, я уже 20 лет на сцене, и я знаю, как при этой жизни жить в кайф. Поэтому не думаю, что тем, кто хорошо относится ко мне и к тому, что я делаю, моя компания в тягость.