ФЕСТИВАЛЬ  EXIT-2011. День второй: проклятие майя

Один из дней фестиваля сербского EXIT, как правило, отводится под представителей поп- и клубной музыки. В этот день практически все площадки, даже зубодробительная Explosive, словно разморенные июльским зноем, размягчаются и становятся белыми и пушистыми. Неудивительно, что в такой день фестивалем заправляют дамы - так что можно вволю полюбоваться и на экстравагантных рокерш, и на не менее экстравагантных поп-дамочек.

На сцене Fusion резвится отличная сербская команда под провокационным названием Vibrator U Rikverc. Девичий квартет, играющий облегченный фанк а-ля Red Hot Chili Peppers, только с куда более провокационной секс-атакой со стороны прелестной вокалистки-блондинки, собирает вокруг сцены огромное количество молодых людей. Молодые люди страждут и вожделеют, девочки на сцене - радуются и пользуются моментом. Подача и группы - мощнейшая, равно как и ритм-секция. Когда басистка начинает слэповать, кажется, что земля вибрирует под ногами, настолько сильно девчонка играет. А по виду, опять же и не скажешь. Записываем группу в потенциальные фавориты.

На главной сцене тоже присутствует девочка. Правда, в группе "S.A.R.S.", весьма популярной у сербской молодежи, она не на главных ролях. Бэк-вокалистка присутствует на сцене больше как эффектная декорация, в миксе ее голос убран куда-то далеко-далеко, а за весь драйв отвечают вокалист и саксофонист, который шоуменит похлеще заправских мастеров жанра. Играют ребята немного припанкованный ска, правда, вокалист для этого жанра обладает недостаточно отталкивающей внешностью: когда красавчик-певец пытается изобразить из себя циничного разбивателя женских сердец, любителя пива и футбола - как-то ему не очень-то веришь.

Вот тут-то и пригождается саксофонист (он же - тромбонист), который, лихо заломив шляпу на затылок, выбирается на авансцену, и начинает трястись в эпилептических танцах а-ля Петр Мамонов. В целом - очень весело, ненапряжно и отлично дополняет летнюю атмосферу: идеальная музыка для пляжа и солнца.

Летнюю тему продолжают первые хэдлайнеры вечера - знаменитые слепые малийцы Amadou & Mariam. Их недавнее выступление на казанском "Сотворении мира" стало одним из самых ярких моментов фестиваля, и, естественно, я ждал от них чудес и на EXIT. Но каково же было мое удивление, когда я вдруг увидел совсем других Амаду и Мариам! Вроде бы, все то же: и сет-лист не отличается от казанского, и люди на сцене - те же самые, но кардинально меняется подача материала и от того - все выступление просто переворачивается с ног на голову.

Уже на "Africa" Амаду начинает творить гитарные чудеса - его соло вдруг начинает медленно-медленно "проступать" из общего микса. Пока музыканты играют чудесное фанковое "кольцо" - Амаду вдруг неожиданно "дает Хендрикса", и на высоких и средних частотах его "телекастер" взрывается резаным стеклом и начинает быстрый и очень точный "запил" шестнадцатыми нотами. Потом вдруг Амаду обрывает соло, улыбается и начинает играть "Болеро" Равеля, вплетая его в общий мелодический микс.

И вот такими совершенно неожиданными хулиганствами пропитывается весь сет малийцев. Вот на "Djuru" начинается "тройной выход". Сперва Мариам задает вокализ, затем подключается перкуссионист, который выходит на авансцену и начинает резко и совершенно бессовестно рвать общий ритм, а Амаду подключается к этой игре, акцентируя на гитаре слабую долю. И во тут в дело вступают две экстравагантные бэк-вокалистки, которые начинают то вторить Мариам, то дублировать голосом гитарную партию Амаду. Получается совершенно сумасшедший коктейль и, как любая африканская музыка, донельзя танцевальный.

Танцы продолжаются на сцене Elektrana, где устраивает очень странный сет персонаж под именем Mr.Cash. Седовласый человек за ди-джейским пультом, действительно, чем-то неуловимо напоминает Джонни Кэша, да и микширует в основном, музыку 60-х и 70-х. так подкладывая ее в электронный драм-н-бейсовский ритм, что, например, от The Zombies не остается и следа. Для усиления эффекта от такого нахального безумства, рядом со сценой организаторы устанавливают тарзанку и всех желающих прокатывают по лееру над территорией фестиваля. Голова кругом, никуда не деться.

Ровно под "Электраной" заработала придумка от фирмы Converse, которую до этого регулярно возили на фестиваль Sziget - молчаливая дискотека Silent disco. При входе в гигантский прозрачный шатер всем зрителям вручают плотные наушники с радиоприемником. И - пожалуйте танцевать! Музыка звучит в наушниках, снаружи не слышно ничего. Зрелище потрясающее: в тишине на танцполе дергается толпа и о том, что именно сейчас у них в ушах заиграло, можно догадаться только тогда, когда кто-нибудь начинает подпевать любимой песне.

А на главную сцену тем временем выходят одни из лидеров истеричного поколения 2000-х - Editors. Том Смит (Tom Smith) и компания начинают с анализа публики: на первых аккордах "Camera" Смит выходит из-за клавишной стойки, оглядывает толпу, хитро косит глазом и вдруг начинает биться в странных корчах, выкрикивая в микрофон текст куплета. В паузах между строчками Смит продолжает коситься в толпу - а ну как, берет он эти зал или не берет?

Публика встречает истерику Смита сперва очень и очень прохладно - видали и не такое, да и в искренность этих не слишком артистичных пассажей верится как-то с трудом. В итоге на "Bones" Смит приседает на корточки в позе мыслителя, еще более пристально вглядывается в публику и, наконец, намечает жертву - некую девочку в майке Editors в первом ряду. И тогда Смит начинает работу не на зал, а на персоналию. На "Bullets" он бросает каждую фразу практически в лицо несчастной жертве,которая просто млеет от практически физического контакта с кумиром. Девчонка закатывает глаза и практически теряет сознание - а Смит словно напитывается энергетикой ошалевшей фанатки.

Истерика нарастает - на "You Don't Know Love" Тома словно падучая бьет: кисти рук трясутся, голова подергивает, глаза закатываются. А рядом, между тем, стоит невозмутимый, как скала, Крис Урбановиц (Chris Urbanowicz) и выдает гитарный "подклад" для чудачеств Смита - так, на внешнем диссонансе, Editors и доигрывают сет, оставляя смутные впечатления: истерика не пробирает, да и подача не берет за душу.

Но надежды на нечто сногсшибательное еще остаются - нам предстоит пережить сет известной скандалистки и провокаторши Майи (M.I.A.). Та, действительно, начинает экстравагантно: всю нашу фотографически-журналистскую толпу вытаскивают на три минуты на сцену - мол, так легче снять певицу.

Майя выходит в сопровождении чернокожейбэк-вокалистки, барабанщицы и клавишницы. Под грохот акустического и электронного бита она садится на рампу и начинает повизгивать и извиваться в том, что, на первый взгляд, можно назвать танцем, но на второй - это вообще не поддается описанию. Фотографы рвутся поближе к Майе - и моментально сносят мне фотоаппарат с ремня. Я теряю аккумулятор и предпочитаю ретироваться со сцены, не рискуя жертвовать техникой и оптикой.

Майя, тем временем, лезет в толпу. Продолжая выкрикивать двусложные "камон" и "е-е". Музыкой, тем временем, в выступлении поп-дивы и не пахнет - слышится дикий грохот барбабанов и повизгивания клавишных. Орет бэк-вокалистка, орет сама Майя, орет толпа - и это куда больше напоминает гигантский бар "Гадкий Койот" ближе к первому часу пополуночи, чем сет-лист известной артистки на фестивале. Много шума - и ничего.

К сожалению, столь бодро и перспективно начавшийся день заканчивается откровенным пшиком. Что ж, вспоминая прекрасных девушек из Vibrator U Rikverc и феерических Амаду и Мириам - удаляюсь в ожидании третьего дня фестиваля. Нам обещаны Jamiroquai с кучей фанкеров в придачу. Где там у меня удобная танцевальная обувь в багаже?