John ZORN  Electric Masada в "Тонике"

Поездка в Америку пришлась на третий день войны с Ираком, и провожали нас, как в последний путь. Было ясно, что время не самое подходящее, но не хотелось упускать возможность побывать за океаном за счет Гете-Института.
Передовица New York Times, взятого в аэропорту , гласила: "Со смешанными чувствами встречает нация сводки с поля боя - здесь и страх, и удовлетворение, и патриотизм"... У нас были тоже смешаные чувства - до самого трапа мы размышляли, не повернуть ли обратно, но - не повернули. Уж очень хотелось попасть в New York, a в Нью-Йорке - в клуб "Тоник".

Музыканты, играющие там каждый день, до Европы не добираются - приходится довольствоваться их пластинками и отчётами о концертах в интернете. В день нашего визита в "Тонике" играла Electric Masada - относительно новый проект Джона Зорна (John Zorn).

Рассказать вкратце о том, кто такой Зорн - нелегко, слишком уж велики его заслуги. Начав свою карьеру в 70-ых, нью-йоркский альт-саксофонист с тех пор задейсвован в самых разных музыкальных сферах: писал классическую музыку, играл более и менее авангардный джаз, меняя составы как перчатки, записал музыку Энио Морриконе (Enio Morricone) и Орнетта Коулмэна (Ornette Coleman) в собственных революционных аранжировках, придумал новые принципы импровизации, проиллюстрировав их музыкальной игрой "Кобра". В конце 80-ых Зорн сорвал крыши поклонникам джаза - его группа Naked City, состоящая исключительно из джазовых экспериментаторов средних лет, мешала в одноминутных композициях брутальный нойз, сладкий easy listening и псевдо-death metal. Будучи фэном и знатоком японской культуры, Зорн часто ездит в Японию, где играет и записывается с местными музыкантами.

В начале 90-ых, по собственному утверждению, он впервые глубоко задумался о своей национальной принадлежности, будучи потрясен смертью отца. Ощутив себя евреем, Джон Зорн организовал собственный рекорд-лэйбл Цадик (Tzadik), одной из основных специализаций которого становится постоянно растущая серия альбомов под общим названием Radical Jewish Culture (Радикальная Еврейская Культура) - провокационный термин, так никогда толком и не проясненный его создателем. Рупором туманных идей нового направления стала новая группа Зорна - Масада (Masada). Лидер ее заявил, что собирается создать песенник новой традиционной еврейской музыки. А альбомов у нового проекта будет 22 - по количеству букв в еврейском алфавите. За 10 лет существования джаз-квартета Масада у него появились близкие родственники: струнное трио Масада, секстет Бар Кохба и с недавних пор - Electric Masada. Все они - совершенно по-разному - исполняют композиции из репертуара Масады.

Клуб "Тоник" - это как раз то место, где можно регулярно слушать Зорна со всеми его проектами, а кроме того, наблюдать участвующих в них музыкантов с другими составами и без них... но для этого надо, разумеется, жить в Нью-Йорке.

Брюс, улыбчивый продавец магазина Downtown Music Gallery, где, в частности, продается вся продукция Цадика, порекомендовал прийти в клуб за час до начала концерта - чтобы занять лучшие сидячие места. Так я очутился в "Тонике" в 19:00. В программке значились два концерта - один в 20:00, другой - в 22:00.
В предбаннике приземистого однотажного здания - как-то несоответствующего масштабу Манхэттэна, где он находится - стояло пять человек. Одним из них был гитарист Марк Рибо (Marc Ribot), рассеянно слушавший монолог стоящей рядом девушки. Еще через полчаса открылась касса - к этому моменту уже образовалась внушительная очередь, выходившая на улицу. Кассирша попросила у меня паспорт, удостоверилась, что мне уже исполнилось 21, взяла 25 долларов и пропустила в зал.

Перечисленный в программке состав Electric Masada выглядел внушительно: за барабанами Бен Перовски, в послужном списке которого сотрудничество с Джоном Кейлом, Lounge Lizards и Elysian Fields, рядом с ним - виртуозный перкуссионист Сиро Баптиста, игравший и с Дэвидом Бирном, и с Бобби Макферрином, и с Кассандрой Уилсон. Его место - в углу сцены, заваленном барабанами, барабанчиками и ящиками разных размеров. Чтобы пробраться туда, ему пришлось прыгать через орган Fender Rhodes, на котором играет мультиинструменталист Джеми Сафт (Jamie Saft) - он задействован последнее время едва ли не во всех проектах Зорна, а в свободное от музицирования время продюсирует и звукорежиссирует - среди его клиентов B-52's и Лори Андерсон (Laurie Anderson). Напротив него стоит видавший виды орган Хаммонд Б-3 Джона Медески (John Medeski) из трио Medeski, Martin & Wood. На басу в этот вечер - Трэвор Данн (Trevor Dunn), один из основателей и по сей день участник популярной рок-группы Mr. Bungle.

От чтения меня отвлекли аплодисменты, сопровождавшие выход на сцену музыкантов. Зорн в неизменных военных штанах покосился на надпись на бас.барабане: No War In Iraq! И спросил коллег: "Ну как, политическое заявление делать будем?". Те замялись, но ситуацию тут же спас Баптиста, рассказавший товарищам свежий бразильский анекдот. Посмеиваясь, музыканты расселись и раскрыли ноты.
Последовававший семидесятиминутный сэт Electric Masada ещё раз подтвердил удивительную способность Джона Зорна добиваться от своих проектов намного большего, чем просто суммы классных инструменталистов. Импровизируя на темы, частично уже звучавшие в исполнении секстета, квартета или струнного трио Masada, электрический состав обладает перед ними заметным преимуществом - он более флексибелен. Спектр настроений и интонаций Electric Masada чрезвычайно широк - группа звучит то лирично и блюзово, то агрессивно и тяжело, воскрешая в памяти времена Naked City.

Экспрессивный Медески рьяно массировал клавиши Хаммонда, перевоплощаясь из органиста стандарта Blue Note середины 60-ых в маньяка, безжалостно колошматившего свой отзывчивый инструмент. Сидящий за Fender Rhodes Джеми Сафт - полная ему противоположность. Он был невозмутим, и умиротворенно улыбался после исполнения своих соло. Умело используя несколько примочек, разложенных на органе, он в отличие от Медески больше концентрировался скорее на нюансах звучания, чем на самом исполнении партий.

Пока ударные и бас создавали ритмичекий фундамент, Сиро Баптиста всячески его украшал, не уставая удивлять публику все новыми трюками. На каждой композиции он извлекал из своих бесчичленых запасов что-нибудь новое - ящечки, коробочки, трещётки, маракасы, а также предметы, названия которых мне неведомы. Только что вернувшийся из европейского тура Рибо явно боролся с джет-лэгом, но играл безупречно, время от времени пропуская свою очередь солировать, за что недовольный худрук однажды даже кинул в него пробкой. Сам Зорн в основном дирижировал, но когда всё же брался за свой альт, звучал превосходно.

Концерт закончился в 21:25. Музыканты спустились со сцены. Пока они заказывали напитки и беседовали с приближёнными, публика чинно покидала зал, уступая место купившим билеты на следующий сет.