DAFT PUNK  Daft Punk's Not Dead

Главная музыкальная новость последнего времени в кои-то веки не связана с ковидом, отменой или переносом какого-нибудь очередного мероприятия. Впрочем, хорошей её тоже не назовешь: один из самых успешных электронных проектов последних 30 лет, французский дуэт Daft Punk объявил о прекращении деятельности. В их 28-летней карьере было всё: миллионные продажи альбомов, первые места в чартах, несколько "грэмми", аншлаговые туры, работа в кино и продюсирование поп-звезд типа The Weeknd и Канье Уэста (Kanye West). Но, наверное, важнейший вклад Daft Punk в историю состоит в том, что без них музыкальный мир (и музыкальная индустрия) двигались бы по совсем иной траектории.

Прежде, чем рассуждать об историческом значении Daft Punk, уж позвольте немного поворчать о самом факте их формального распада. Дело в том, что "распад группы" – явление откуда-то из восьмидесятых, когда карьеры у музыкантов были короткими и интенсивными (альбом в год, а то и два). Громко распадались Beatles, Led Zeppelin или ABBA, сегодня же реальность выглядит несколько иной. С одной стороны, коммерциализация музыкальных брендов приводит к тому, что карьеры звездных групп типа Rolling Stones, U2, Depeche Mode или Metallica длятся почти бесконечно (даже если участники давно возненавидели друг друга, группа – слишком успешный бизнес, в котором занято слишком много народа, чтобы бросать его просто так), а любой распад – не более чем повод для реюниона (снова широчайший выбор примеров от Black Sabbath и Stooges до LCD Soundsystem). Причиной для реального прекращения деятельности может служить разве что смерть ключевых участников, да и то не всегда – Queen откатали не один тур без Фредди Меркюри (Freddie Mercury), а Tangerine Dream, потеряв Эдгара Фрёзе (Edgar Froese) переживают одну из лучших фаз в карьере, играя в составе, где не просто нет ни одного участника оригинальной группы, а нет никого, кто к моменту создания коллектива в 1967-м хотя бы уже родился.

К моменту объявления о распаде Daft Punk группа уже долго была неактивна – последний тур был 14 лет назад, последний альбом – 8 лет назад, и даже за продюсирование они не брались с 2017-го, когда поработали над треком для группы Parcels. Но такие периоды неактивности, в особенности для электронщиков – дело обычное. Можно ли считать распавшимися Air или Portishead, давно занятых в основном сайд-проектами, или Leftfield, давно не занятых примерно ничем? В дискографии двух последних при этом есть периоды, когда группы официально не функционировали, и это были далеко не самые долгие паузы в их активности. При этом, скажем, Orbital уже дважды с помпой распадались, чтобы с такой же помпой воссоединиться в одном случае через пять лет, а в другом – через три. Короче говоря, заявление о распаде стоит чего-то только в случае с очень активными артистами (типа Underworld или Chemical Brothers, которые сочиняют и гастролируют практически непрерывно) и означает не более чем "в ближайшие года два-три ждать от нас новостей не стоит".

Но в таком случае, зачем был нужен такой ход со стороны Daft Punk, зачем понадобилась эта формальная смена статуса "активен" на "неактивен"? "Инфоповод", скажет наш брат циничный журналист (снова вспомним Джеймса Мерфи, который позже признался, что объявление о распаде LCD Soundsystem было не более, чем пиар-ходом с целью продать побольше билетов на концерты будущего тура). Но повод для чего? Зачем Daft Punk нужно, чтобы о них снова заговорили? Сегодня они ничего не продают, а если бы продавали (т.е. дали бы концерт, пусть даже и онлайновый, выпустили новый диск или хотя бы собственную модель кроссовок), наверняка имели бы сногсшибательный успех и без таких уловок. Слишком прочен их звездный статус, слишком давно от них ничего не слышно. Тут причина скорее в том, что на Тома Бангальтера (Thomas Bangalter) и Ги-Мануэля де Омэм-Кристо (Guy Manuel De Homem-Christo) слишком давит тяжесть бренда. После планетарного успеха "Get Lucky" и "Random Access Memories" группа сама загнала себя в цугцванг, когда каждый следующий ход окажется ухудшением позиции. С этим альбомом группа даже не решилась ехать в тур, возможно потому, что не нашла нужной формы его сценического представления. Играть его в формате мегамикса (как предыдущие диски) было бы самоповтором, а выводить на сцену живую группу – уж слишком явным ретроградством, непозволительным для новаторов. В похожей ситуации в какой-то момент оказалась Бьорк (Bjork), и выход из неё нашла неочевидный и небезусловный, превратившись, по сути, из музыканта в арт-проект, а то и в арт-объект. О планах участников Daft Punk остается пока только гадать, но если Бангальтер вдруг решит скромно издавать под своим именем старый добрый диско-хаус или наоборот, заумные модулярные эксперименты, удивляться тоже не стоит.

Но довольно рефлексии – давайте всё же о том, как эти два законспирированных француза изменили мир. Возможно, их и нельзя назвать такими первооткрывателями как Kraftwerk (хотя свои изобретения на счету Daft Punk точно есть, и немало), но они не раз и не два делали андерграундные приемы и тенденции достоянием масс, взяв на себя роль этаких проводников.

Новый сценарий взаимодействия электронщика с мейджор-лейблом.

Итак, по порядку. Подписавшись в 1993-м году на британский техно/хаус лейбл Soma, французы через два года "выстреливают" вторым по счету синглом "Da Funk". Трек гремит далеко за пределами клубов и попадает в топ-десятку как в Великобритании, так и в родной Франции. После этого группа получает массу предложений от мейджор-лейбов и выбирает Virgin, "выбив" из него (не без помощи Бангальтера-старшего, имевшего богатый опыт работы в музыкальном бизнесе) контракт с полным сохранением контроля за творческим процессом. И это, как ни странно, стало рецептом успеха для электронного проекта. Ко второй половине девяностых первая волна электронщиков на мейджор-лейблах (Inner City, Electribe 101, The Orb, Future Sound of London, Aphex Twin и так далее) по сути, провалилась. Точнее, все они продали пластинок весьма немало, но ожиданий лейблов и вложенных ресурсов отчаянно не оправдали, да и предложенная (точнее, навязанная) им стратегия продвижения не сработала. В результате большинство мейджор-электронщиков "первого призыва" к концу десятилетия оказались без контрактов и были вынуждены с трудом перезапускать свои карьеры. Daft Punk же как бы говорили: "мы пришли в шоу-бизнес из другой среды и лучше вас понимаем, как продавать эту музыку молодой аудитории". Мейджорам не оставалось ничего, кроме как следовать новым правилам игры.

Мода на диско-хаус французского разлива.

Первый же сингл Daft Punk на Virgin "Around The World" не только высоко поднялся в чартах (топ-5 в Великобритании и Франции плюс "скромное", но доселе практически недосягаемое для электронщиков, да еще и европейских, 61-е место в США), но и задал моду на новое звучание – хаус, построенный на задавленных фильтрами диско-лупах. В этой музыке сочеталась с одной стороны энергетика современного клубного звука, с другой – доступность и живость классического диско. Это был саунд, понятный не только юным завсегдатаям клубов, но и более широкой публике. Патент на изобретение "фильтр-хауса" стоит отдать американскому ди-джею Джозефу Лонго (Joseph Longo), который еще в 1990-м выпустил пластинку "Dance", звучавшую вполне в духе будущего "French touch", но именно Daft Punk сделали этот звук достоянием масс. Именно на волне их успеха взлетели Cassius, Modjo и Les Rhythmus Digitales, "загримированный под французский" проект британца Стюарта Прайса (Stuart Price). В нулевые этот звук уйдет в поп-мейнстрим – так будут звучать Кайли, Мадонна и Killers (двое последних будут работать с тем же Прайсом), да и в песне Кати Лель "Мой мармеладный" (простите) нетрудно расслышать дафт панковские фильтр-диско нотки.

Лайв-шоу в формате мегамикса с визуальными спецэффектами

В истории Daft Punk было всего два больших тура, по итогам которых группа выпустила пластинки "Alive 1997" и "Alive 2007" соответственно. Daft Punk выступали в клубах и до этого, но тогда это были обычные концерты электронщиков – без особенного шоу и даже без шлемов, скрывающих лица. Формат "мегамикса" (т.е. нон-стоп нарезки, в которой переработанные версии хитов сменяют друг друга как в калейдоскопе) с образами людей-роботов, световыми спецэффектами и, по большому счету, без игры на инструментах (во всяком случае, без какого бы то ни было упора на неё, в отличие от тех же Chemical Brothers) окончательно сформировался в 2007-м, как раз к тому моменту, когда живое выступление стало основным коммерческим активом музыканта, а промышленным стандартом стало использование программы Ableton Live, идеально приспособленной именно для изготовления таких мегамиксов. С тех пор именно лайв в манере Daft Punk стал ориентиром для десятков и даже сотен электронщиков. Именно французский дуэт заложил основу тех шоу, которые мы в 2010-х видели на самых разных площадках от маленьких клубов до многотысячных EDM-фестивалей. Трудно сказать, продвинуло ли вперед музыку появление такого стандарта: позицию "не важно, что играется живьем, важно чтобы все хорошо выглядело и было танцевально" трудно назвать очень уж честной и прогрессивной. Да и появление совсем уж гипертрофированно фонограммных шоу типа Justice или Давида Гетты (David Guetta) вряд ли сделало мир лучше. Но мы здесь говорим о вкладе в историю безотносительно знаков "плюс" или "минус".

"Жесткий звук" как основа всей танцевальной музыки последних 15 лет

Отполировав до блеска свою версию пост-диско и создав на её основе концептуальный альбом "Discovery" (возможно, лучший в их дискографии), Тома и Ги-Мануэль развернулись на девяносто градусов и весной 2005-го выпустили пластинку "Human After All", которая декларировала "новую жесткость" – синтезаторы там ревели и скрежетали как гитары у хеви-металлических групп, а плотный электронный бас буквально впечатывал слушателя в стену. И снова Daft Punk не столько были изобретателями этого звука (двумя годами раньше был Бенни Бенасси, за год до этого – Alter Ego с боевиком "Rocker"), сколько выступили в роли "мастеров формулировок", оформив всё это рок-наследие в виде альбома-манифеста. Без их треков не обходилась ни одна из многочисленных "рок-н-рейв" вечеринок, и именно их идеи были подхвачены сначала нюрейв-движением (в диапазоне от тех же Justice до Klaxons и Shitdisco), а затем и EDM-сценой, где ревущий синтезатор-"пила" и выставленный на максимум компрессор стали прямо-таки основой бытия. Без Daft Punk не было бы ни Мартина Гаррикса (Martin Garrix) ни Skrillex, и тут снова задаешься вопросом – возможно мир не стал бы от этого хуже? Кажется, сами Daft Punk отлично поняли, что породили монстра, и откат к нарочито мягкому звучанию и диско корням на последнем (как теперь выясняется) альбоме "Random Access Memories" был своего рода извинением за содеянное.

Равновеликие альбомы

Но возможно, главная сила Daft Punk в том, что каждый, кто их любил (а таковых очень, очень много) называет в качестве лучшего периода что-то своё. Одни "чемпионят" дуэт за молодой и дерзкий клубный звук конца девяностых ("Stop the music and go home! I repeat, stop the music and go home!"), другие – за сентиментальное диско ("One More Time", "Something About Us") или зажигательные электро-хиты ("Aerodynamic", "Faster Better Bigger Stronger") времен "Discovery" и снятого по его мотивам чудесного японского мультфильма "Interstella 5555". Третьи не мыслят танцпола без энергетики "Robot Rock" и "Human After All", а также ремикса для Franz Ferdinand. Наконец, четвертые более всего ценят глянцевое поп-звучание "Get Lucky" и "I Feel It Coming". О таком, наверное, мечтает каждый музыкант.