СБОРНИК  Евровидение 2002

C популярнейшим некогда телефестивалем происходит что-то странное. Сделанное некогда для "Vaterloo" ABBA исключение как-то незаметно превратилось в правило. Помнится, еще 8 лет назад компетентное жюри скрупулезно подсчитывало, сколько раз звучит невинное "good bye" в рефрене песни неанглоязычной певицы. Тогда чрезмерное употребление в тексте песни англицизмов могло запросто убавить исполнителю баллов. Сегодня их прибавляет полностью английский текст песни, и редкие приверженцы старых традиций воспринимаются то ли как лентяи, не утруждающие себя изучением "поп-латыни", то ли как желающие выпендриться за счет национального колорита. Короче, именно то, что отличало этот фестиваль от других, нынче считается дурным тоном. Впрочем, в большинстве случаев это, увы, в самом деле так.
Печально, но факт: процессы нивелировки и диффузии в поп-музыке идут полным ходом, захватывая всё на своем пути. И несмотря на отсутствие в программе фестиваля всяких категорий, большая часть исполнителей группируется в них как бы невзначай.
Группа девочек - например, темнокожие шведские Afro-Dite, до безобразия похожие на Boney M и Destiny's Child вместе взятых. Или группа мальчиков - киприоты One, явно проигрывающие со своим старомодным поп-техно нашему прифанкованному и куда более мелодичному Prime Minister, явно забивают конкурентов по части телодвижений. Каратэ против бега в мешках - то есть соревнованием в области собственно музыки тут и не пахнет. Немного непонятна ситуация со словенской шоу-группой Sestre - кажется, из шести вокалистов там не только трое мужчин в дамском платье, но и одна дама - в мужском. Провокационно, спору нет, но уж больно неэстетично. И не транс, и не свистит.
Певец (певица) с кордебалетом (или без оного) - таких по-прежнему чудовищно много. Певиц - особенно. Видимо, поэтому данная категория остается последним прибежищем для хоть какого-то языкового разнообразия. Увы, этот факт не добавляет оригинальности песням Францине Джорди (Швейцария) и Сандринэ Франсик (Франция). А мистические завывания Шарит Хадад (Израиль), Каролины (Македония) и даже Букет Бенгизу (Турция) почему-то звучат до странности одинаково. Видимо, таким может стать вскоре "ответ Восточного Полушария на латиноамериканский поп". На латвийскую эрзац-румбу Мари Н (а.к.а. Мария Наумова). Не хотелось бы.
Почему-то англоязычные певицы - более энергичны. Как, например, боснийка Майа Татик. Или немка Коринна Май. Увы, кордебалет последней вызывает навязчивые ассоциации с "музыкальной самодеятельностью борделя # 13".
На этом фоне техно-романтизм Михалиса Ракинтциса (Греция), нормальная, неиспорченная серийным производством эстрада Моники Ангел и Марсела Павела (Румыния), или старомодный, но ломовой глиттер-рок Sergio & The Ladies (Бельгия) слушается откровением и недоразумением одновременно. Это определенно самые интересные моменты фестивальной программы, но их чужеродность на этом празднике заочно "отформатированной" жизни очевидна. А еще эта противоречивая троица слишком явно напоминает своими песнями те поп-стандарты, которые были для Евровидения более, чем средним уровнем где-то в конце 70-х.
"Евровидение" давно уже является неким формальным атрибутом жизни спокойной и чуть вялой в последние десятилетия Европы. Ярких пятен в программе фестиваля мало - но нужны ли они здесь вообще? Наверное, это шоу отныне и навсегда призвано лишь ненавязчиво напоминать мирно дремлющим в аккуратных домиках обывателям о существовании соседей, к которым можно от скуки пару раз заглянуть. У соседей должно быть мило, тепло и уютно - как у мальтийки Иры Лоско или у литовского Айвараса. А громкие и буйные, как Sergio & The Ladies, соседи, только мешают блаженной дреме...