A-HA  Играя наверху и внизу

Норвежский состав А-На, известный широкой российской публике по пяти-шести хитам (авторство остальных многие припомнили уже непосредственно на самом концерте), собрал на свой концерт почти полный стадион восторженной публики. И это в разгар лета, когда уже в пятницу всякий нормальный человек готов, как ошпаренный, бежать прочь из города?!

На предшествующую концерту пресс-конференцию наши герои опоздали на полтора часа: как выяснилось, самолет привез их не в тот аэропорт. Были дружелюбны, усталости не скрывали. Удивленно поднимали брови, когда очередная девочка-фанатка (похоже, на этой пресс-конференции присутствовали пресса и фан-клубы в неравных пропорциях) задавала вопрос в духе "вы являетесь одними из немногих представителей импрессионизма в музыке, ваше творчество можно проследить от Мориса Равеля (?! - прим. авт.) - учились ли вы классике (?!! - прим. авт.)?". Пытались отшутиться: "да, в общем-то, мы, скорее, экспрессионисты".
По поводу концертной программы честно сообщили, что ничего нового изобретать не намерены, и писать музыку прямо на сцене не планируют. Относительно последнего альбома признались, что дался он с трудом: группе требовалось на время слезть с бесконечной карусели "новые песни - запись - подготовка альбома - тур в его поддержку". Первый альбом после возвращения, по признанию музыкантов, стал для A-HA во многом проверкой: хотелось посмотреть, какой будет эффект. Lifelines - попытка "закрепить успех". На вопрос, почему сольные работы всех участников группы так отличаются от работ A-HA, Пол сказал: "разумеется, когда три человека работают вместе над одним альбомом, каждый привносит свои отличительные черты в эту работу; но поскольку альбом - произведение цельное, приходится во многом идти на компромиссы,- в то время как во время сольной работы каждый из нас выражает сам себя".
Отдельного повествования удостоилась технология создания песен. "Я не согласен с утверждением, что хороший текст делает песню,- сообщил Мортен, - потому что если мы возьмем песню Take On Me, то она была написана, когда нам было по 16 лет, и она, тем не менее, довольно сильная. Но когда мы подросли, мы стали больше внимания уделять словам. Однако я хочу сказать, что сильный текст - это не обязательно глубокомысленный текст, и сильная музыка - это не обязательно сложные пассажи. В песне важно сочетание и того, и другого."
На протяжении встречи какой-то дуболом при камере настойчиво пытался провести с Мортеном сеанс психоанализа: допытывался, что это он изображал на листочке во время предыдущего визита. Почему-то корреспонденту казалось, что музыкант изобразил там в гротескной форме Журналистику. Несчастный Мортен отбивался, говоря, что это была своего рода "ментальная гигиена", и он ничего такого в виду не имел. Но настойчивый журналюга не смущался и требовал ответа: "так как же вы сейчас относитесь к журналистам?" Мортен сдался и пообещал в следующий раз рисовать во время пресс-конференций одни цветочки.
Напоследок публике была представлена новая вокалистка Мэй Кристин Касперсен (May Kristin Kaspersen): "мы нашли ее на шоссе". Новая участница группы, как выяснилось, все это время скромно стояла в зале рядом с камерами.
А на следующий день, дав серию эксклюзивных сессий, весь состав утвердился на сцене "Олимпийского".

Заняв во время краткого затемнения свои места на сцене, северный септет с ходу, безо всякой на то бутафорской понтяры рубанул самую мощную из трех существующих версий "Minor Earth Major Sky". На четырех украшавших зал видеоэкранах, к сожалению, не нашлось места роскошному видеоролику про астронавта, словившего лунных глюков, и оторвавшегося себе на погибель от дружного экипажа. Но это и не требовалось, ибо во время исполнения этой песни (а потом и многих других) вокалист Мортен Харкет порхал по сцене столь плавно и величаво, словно на него действовало отнюдь не родное земное тяготение, а именно слабое лунное. В противоположность коллеге, клавишник (местами гитарист) Магни Фурухолмен, напоминающий скорее среднестатистического мало- или белорусского жлоб-рокера, нежели сурового скандинава, крепко налегал на сменяющие друг друга после каждой песни двурогие гитары от Les Paul.

Программа концерта включала во-первых, все известные хиты группы, за исключением, разве что Cryin' In The Rain" и "Velvet", во-вторых, хиты, после исполнения коих многие удовлетворённо хмыкали: "Так вот, кого я слышал давеча по радио..." (кажется, для многих в эту категорию попала даже знаменитая "Hunting High And Low"), в-третьих, массу других песен. Число последних явно преобладало.
Прихотливые, порой довольно запутанные мелодии, в сочетании с мягким, и одновременно сильным вокалом Харкета, были бы весьма и весьма интересны, если бы не их явная передозировка. Музыканты А-На - чрезвычайно одаренные мелодисты. Вот только никакого разумного противовеса этому дару в их работах не наблюдается. Поэтому примерно к середине полуторачасового концерта эти лишенные контрастов красивости начали, к сожалению, приедаться и утомлять.

К тому же сценическая часть концерта особой оригинальностью не блистала. За исключением уже упоминавшейся "Hunting High And Low", которая была разыграна, как небольшая музыкальная драма, и лунатических движений Харкета, происходящее смотрелось весьма однообразно. Поэтому радость публики вызывал и меняющий клавишные на вторую гитару Пол Воктор, и дуэт Харкета Магне с Кристин, до этого скромно державшейся на заднем плане, во время исполнения "Turn The Lights Down", и появление второго клавишника с аккордеоном в одной из особо декадентских баллад.
И неудивительно, что быстрая и энергичная "Take On Me" была принята публикой и вовсе, как глоток чистого воздуха с чистым спиртом пополам. Проникнувшись настроением партера, музыканты неожиданно вошли ближе к финалу в такой раж, что казалось, купол стадиона сейчас треснет.

После традиционного "ухода с выходом на бис" группа выдала еще несколько песен, включая свой грандиозный хит новейшего времени "Summer Moved On". Собственно, после того, как сей факт был с традиционно северной тормознутостью констатирован, концерт и завершился.

Публика покидала стадион. Самые ушлые тут же рванули на другую сторону Олимпийского проспекта, в Екатерининский парк, где в кафешантане у лодочной станции два паренька-тапера радовали народ песней ЛЮБЭ "Давай За..." Лето продолжалось. Музыка тоже.