ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ  "Все новое рождается в андеграунде"

Ляпис Трубецкой изменился раз и навсегда. Это стало ясно уже после выхода альбома "Капитал", последовавший за тем "Манифест" развеял сомнения у тех, у кого они ещё оставались. Но вот, во время интервью выяснилось, что никакие это были не перемены, а просто обнаружение истинной сущности музыкантов. Не за тех их принимали, не за тех - это вам не Балаган Лимитед. Лидер группы Сергей Михалок очень серьёзно и в свойственной ему "сложносочинённой" манере объяснил, как теперь они живут.

Звуки.Ru - Сергей, расскажите, отчего в последние годы вы так резко изменили курс? В Ляписах сегодняшних нельзя узнать Ляписов конца 90-х. Как это произошло?
Михалок - Лет пять нас не было вообще в медиа-пространстве, мы локально проявлялись в Украине, Белоруссии, но в глобальном шоу-бизнесе мы сохраняли андеграунд позицию. Это произошло после того, как мы разорвали контракт с "Союзом": когда мы записывали первую пластинку в 1998 году, поняли, что попались на яркую, но опасную блесну. Мы начинали как независимый коллектив, смешивали фольклор, ска, панк и иронию, мы были похожи на Ska P и Manu Chao. Как нам казалось, мы смогли сделать интересные лингвистические находки, похожий на "галантерейный" язык обэриутов и Маяковского. Так вот, в 98 году мы поняли, что после долгого пути наверх, когда мы стали популярны как некий шутливый КВН-коллектив, хотя мы к такому совершенно не стремились, нужно попытаться уничтожить этот образ. А в результате стали теми, кого высмеивали - своего рода звёздами: за что боролись, на то и напоролись. Нам настолько удалось попасть в образ мужика с гармошкой, он оказался настолько близок публике, что люди это стали принимать за чистую монету. Нас стали принимать не как пародистов, а как полупопсовых скоморохов, и никому не было дела до сути. Мы оказались запертыми в рамках этого маленького жанра: когда в среде своих коллег мы называли группу НОМ, Tiger Lillies, Тома Уэйтса (Tom Waits), Леонарда Коэна (Leonard Cohen), когда мы говорили о шансоне как об искусстве, о маскировке, которая позволяет нам высмеивать пороки в обществе, когда мы говорили о мещанстве, гопоте, излишней романтизации уголовной тематики, о засилье дилетантов в культуре, нас никто не слушал, всем нужно было, чтобы мы пели "Яблони" и "Евпаторию". После этого мы сознательно изолировались, мы ждали, когда весь этот туман рассеется - бороться с ним было бесполезно. Чтобы проявиться с теми песнями и с тем образом, который был нам близок, нужно было время. В итоге, сейчас кто-то позабыл, а кто-то из совсем молодых и вовсе не знает тот наш образ. Сейчас, правда, в шоу-бизнесе появилось столько технологов, что люди забыли, что главное - это волшебство, личный инструментарий. Нужно быть как минимум меломаном, немного лингвистом, немного литературоведом, для того, чтобы вообще браться за что-то в этой индустрии. В общем, мы затаились, ждали, репетировали в эти достаточно сложные времена, не отказывались ни от какой работы, не пытаясь из себя изображать революционеров, но при этом старались не впадать в маразм и не выступать на стрёмных мероприятиях, типа дискотек 80-х, чтобы заработать на ностальгии растолстевших буржуа. Но опять же, мы вышли из андеграунда, мы рабочий класс, так что нам это было несложно делать.

Звуки.Ru - Сейчас грань между рабочим классом и буржуазией, если у нас таковая есть, стирается. Воленс-ноленс ты вынужден зарабатывать, чтобы поддерживать минимальный уровень жизни.
Михалок - В данном случае я говорю о другом. В любой индустрии, в любой среде есть рабочий класс, который вкалывает и постоянно самосовершенствуется, и есть буржуа - посредники, не те, кто материализует идеи, не те, кто непосредственно чем-то занимается, не те, кто создаёт, а те, кто помогает это продавать, доносить и так далее. Буржуа - это люди-девайсы, которые стайкой вьются вокруг каждого "рабочего". Для меня Мадонна тоже рабочий класс: она не почивает на лаврах, не вспоминает свои альбомы 80-х и не пытается на этом выехать, а всё время находится в движении и поиске. То есть, моё разделение не имеет отношения к экономическим теориям.
Звуки.Ru - Хорошо. Как теперь вы строите взаимоотношения с лейблами после того разрыва с "Союзом"?
Михалок - Контакты у нас мимолётные и вынужденные. Я в этом вопросе не за долгий счастливый брак, который превращается в тюрьму для его участников, а за постоянный лёгкий флирт. Если нам надо выпустить альбом, мы подписываем контракт на выпуск одного альбома. И мы остаёмся полностью независимыми: мы сами разрабатываем концепцию пластинки, мы записываем её на свои деньги, мы сами решаем, какие снимать клипы, и сами их снимаем. Концертами тоже занимаемся только мы, у нас нет никаких посредников. Другими словами, мы не входим в индустрию, мы появились и занимаемся своим собственным делом. Зачастую именно лейблы сбивают людей с пути, душат новаторские идеи, давя их своим якобы профессиональным видением. Вот в итоге и имеем клоны - согласитесь, что для иностранца группа Звери и группа Корни будут практически неотличимы друг от друга. В нашей стране люди забывают, что всё новое рождается в андеграунде, тогда как во всём мире на это обращают очень серьёзное внимание, лейблы, если видят, что музыкант может сам себя проявить, дают ему свободу, разрешают ему действовать самостоятельно. У нас господствуют штампы и схемы. Кроме того, нам не нравится вся эта закулисная возня - кто, кому, за что и что делает, все эти взаимозачёты и договорённости. Вся эта коррупция очень сильно портит нервы, поэтому мы выбрали тот тип сотрудничества, который нам удобен.

Звуки.Ru - Каковы ваши впечатления от первого сольного концерта в Б1?
Михалок - Это очень помпезный клуб, и мы пытались соответствовать: выступали размашисто, в стиле нео-футуризма, с пафосным самолюбованием. Если маленькие концерты пропитаны энергией общего единения, то на таких крупных площадках надо вести себя более масштабно. Нам понравилось не мелкими штрихами всё оформлять, а в духе советского конструктивизма выступать как на параде. Может, теплота немножко теряется, но энергия зато всё компенсирует. А вообще мы считаем себя профессиональными артистами, мы можем играть как на маленьких кухоньках, так и на стадионах. У нас в группе собраны только профессионалы, у каждого приличный опыт за плечами. Поэтому мы никогда не очковали выступать на крупных площадках. Мы не диктуем публике свои условия, о чём бы мы не говорили, люди, пришедшие на концерт первичны, а мы вторичны. Очень важно чувствовать грань между гордостью и самодовольством, не создавать из самого себя кумира. Нужно проще быть.
Звуки.Ru - Кстати, на том концерте я бы не сказала, что была молодёжь, в основном чуть не офисные клерки после работы пришли отдыхать, и они-то хорошо помнят вас прежних. Если, допустим, такой слушатель придёт к вам и спросит "Ребята, ну что же вы?", ожидая, что вы исполните ему ту самую "Евпаторию", что вы ему ответите?
Михалок - Знаете, а многие из этих людей раньше как раз не ходили на наши концерты. Многие в данном случае - это посетители "Пикника" Афиши, назовём их модной интеллигенцией. А многие из тех, кто сейчас опять стал ходить на наши выступления, тоже отдают дань конформизму - мы снова на взлёте, наша группа снова на слуху, нас снова хвалят критики. А ведь на презентации альбома "Золотые Яйца" в клубе Апельсин пришло тридцать человек. У меня нет никакой обиды на это, нам самим было важно на какое-то время погрузиться в вакуум. Мы не будем сейчас заниматься позёрством, а тем более популизмом, искать контакт со старой публикой. Это и был бы регресс, который мешает многим музыкантам. Артист постоянно должен испытывать небольшой мандраж. Когда мы писали песни для последних двух альбомов, мы не проводили никакого маркетингового исследования, чтобы узнать, понравится это нашим поклонникам или нет. Нам достаточно того, что нам самим это нравится.
Звуки.Ru - То есть, буквально в омут с головой?
Михалок - У нас не было другого выхода, нам важнее было сохранить собственное я, не потерять "нить повествования" собственной истории и всё-таки выполнить свои кармические задачи. Жить всё время в зависимости - это большое угнетение, можно сказать, тяжкий грех, а те роли нам не очень подходили, они нам не очень нравились. Нам надо будоражить, не заигрывать с обществом, а раздавать весомые оплеухи, нам ближе роль гаеров, злых шутов, хотя общий настрой у нас и позитивный. И мы не лишены самоиронии.

Звуки.Ru - После того, как вышел "Манифест", вас стали постоянно сравнивать с Ленинградом. Вы бы могли занять их место, как вы думаете?
Михалок - Я думаю, если бы мы на время не ушли, то Ленинграда бы, может быть, не было. Мы всё-таки разные, у нас разные сверхзадачи. Шнур у людей с достатком пытается вызвать ностальгию по студенческим временам, о беспределе девяностых, дать этим разжиревшим ребятам поиграть в бандитов, почувствовать себя алкоголиками на кухне, в драке с поножовщиной, в которой они наверняка не участвовали, но им хочется всплеска адреналина. Мы обращаемся к тем людям, которые знают, что в драке на районе очень мало романтики, потому что мы сами в таких делах участвовали. В этом разница. Да и вообще, когда нашей группе исполнялось десять лет, Ленинград играл у нас на дне рождения свой первый выездной концерт. В каких-то вещах мы похожи, пересекаемся стилистически, но в пространстве искусствоведческом и масс-медиа у нас разные места. Но и мы, и они - команды пост-модернистические, создаём музыку, как лоскутное одеяло.
Звуки.Ru - Банальный вопрос, но - ваши дальнейшие планы?
Михалок - Мы живём здесь и сейчас, нам важно сохранить сегодняшнее настроение. Чувство усталости и одновременно удовлетворённости не покидает нас последние два-три года. Не буду врать, нам нравится, что вокруг нас опять какая-то энергетическая воронка и что при этом нам не приходится идти на компромиссы с собой и постоянно подстраиваться под других людей. Будем и дальше ломить. Мы даже не ожидали, что "Манифест" выйдет так быстро и будет не хуже "Капитала". Будем и дальше искать новые формы, надо пользоваться моментом.
Звуки.Ru - Не станете опять уходить в подполье?
Михалок - Нет, теперь уже до этого не дойдёт, мы достаточно плодовиты, той энергии, которую мы аккумулировали столько лет, пока не видно ни конца, ни края. Мы друг другу не надоедаем, можем играть по двадцать концертов в месяц.
Звуки.Ru - И не убить друг друга?
Михалок - Нет, этот этап давно пройден, мы уже как монолит. Тёмные времена тем и хороши, что слабые звенья отпадают, те, кто не вписывался по тем или иным причинам, покинул группу. Сейчас всё в порядке, а что будет завтра, трудно предсказать, у нас же каждый новый концерт отличается от предыдущего. Я только надеюсь, что у людей не будет дежа вю, когда они будут приходить на наши выступления или слушать новые песни.