Ashley SLATER  Фанк-дискотека

Слейтер (Ashley Slater) - человек, от которого исходит невероятный позитив. Неважно, перед какой публикой он выступает - он все равно всегда благодарит ее. Неважно, какие неполадки случаются во время концерта - он все равно не заметит их. Не важно, как сильно он устал - он все равно поговорит с вами. Стоило ему только выйти на сцену Б1, как он рассыпался в благодарностях публике. Сказал, что вечер прекрасен, и он безумно рад выступать здесь снова.

Были представлены - и поданы красиво! - сливки: композиции с альбомов "Cellophane" и "Big Lounge" и кое-что из Freak Power, о чем Эшли загодя предупредил. Вечер начал мягко, с любовной "All In Love". Следом нежная "Private Sunshine". Эшли блестящий исполнитель - он набирает обороты на особо острых моментах и мягко скользит, почти шепчет, когда композиция сбавляет тон. Не будь с ним музыкантов, он смог бы легко спеть а-капелла, и полностью передать настроение. Но музыканты с ним, и певец не устает их нахваливать: "Томас Фиби!", - представляет он пианиста. "Стив Аргеллас!", - указывает на барабанщика. Аргеллас работал с Эшли еще над альбомом "Big Lounge". "Фэт Келли!", - аплодирует басисту. Странно, но публика пока не разделяет восторгов Эшли, раскачка происходила довольно медленно. И люди не так чтобы были в возрасте...

А Слейтер между тем показывает, что он не только певец, но и актер. Джаз - музыка, требующая действительно серьезной душевной отдачи, это не поп, где можно сделать пару па, и все довольны. Эшли берет в руки тромбон, выдает шикарное соло, срывая аплодисменты, уступает место Фиби, и на пару минут превращается в танцующего фанк-фрика. Темп увеличивается, сейчас бы всем пуститься в пляс, но нет, все сидят. "Вам нравится?, - спрашивает Эшли в конце. - Уф, мне бы присесть". Начинается "You never asked me why", веришь, что тебе и вправду отдадут всю любовь на земле, Эшли обнимает микрофонную стойку, словно девушку. Мягчайшее соло на тромбоне. Закончив, подбадривая и себя, и публику, восклицает: "I like it!". "Softly" - это последняя медленная песня в программе вечера. Эшли - это второй Барри Уайт (Barry White), его нужно слушать на свиданиях.

"Can I Sing A Song For You?", запел он, по ходу песни признаваясь в любви всем присутствующим. "Так, а водочки для меня не найдется?, - оглядывается он. - А то я любитель... Мне кажется, в душе я русский". Так и не найдя искомое, Эшли для повышения градуса заводит "Summer days", которую заканчивает отличным скатом. Зрители, кажется, включились в процесс. Наконец-то. "У кого есть дети?, - спрашивает Эшли. "О, у вас, - руку подняла одна девушка. - Что, больше ни у кого детей нет? У меня вот несколько. Я их так люблю, что когда-нибудь съем". Я ожидала, что будет "Sissy`s Lullaby", но идет "Beautiful Girl". Нет, заснуть нам не дадут - снова скат.

"Now we gonna get funky!" - давно пора. "1000 Ways", да еще и с речитативом. Не зря говорят, что у Слейтера "черный" голос - это верно на 100 процентов. "Ну давайте, хлопайте", - кричит он публике. И только тогда услышал нормальные аплодисменты. В награду мы получили "Turn On, Tune In, Cop Out". "Хлопайте еще, вы же за это заплатили!", - подзадоривает Эшли, - "Я раньше не любил исполнять эту песню, уж очень она сложна для меня". Смешно, да. В зале нашелся только один человек. Который отрывался не на шутку и танцевал, как на фанк-дискотеке. По сути, он на ней и был, просто остальные этой фишки почему-то не просекли.

И - вишенка на торте, "Cellophane".Была не была - Эшли прыгал, бегал, размахивал микрофонной стойкой. Да, играть и петь ему это не мешало совершенно. Да, он был здесь и сейчас, и надо было ловить момент. Кажется, это мало кто сделал. Одно из преимуществ моей профессии - я могу получить те диски, которых еще нет у других да еще и непосредственно из рук самих артистов. С такой миссией я отправилась за кулисы, где получила и диск, и поцелуи, и благодарности (да, я получила благодарности, просто за то, что пришла). "Напиши, что все было великолепно, что группа была великолепна, что я был великолепен!", напутствовал Эшли на прощание.

Я не солгу - группа была великолепна и он был великолепен.