ИСТОК  Я ( Романтика )

Похоже, обостренное чувство собственной самодостаточности побудило Александра Микитенко сократить состав группы (по крайней мере, на время записи) до одного человека - его самого. "Я (Романтика)" представляет собой первую часть "Ровенской Акустики", записанной в октябре 2004 года в студии "Sca'N'Dal Records" западно-украинского города Ровно благодаря дружеским контактам. Ну что поделать, неудержимо влечет г-на Микитенко к испытанным традиционным формам. Дело Летова живет, а о победах можно говорить разве что в локальных масштабах.
Этимология первого названия обусловлена углубленной, даже, я бы сказал, патологической сосредоточенностью автора на собственном "я". Это - "мини-альбом-автопортрет". Романтика - развернутая метафора безвозвратно утраченного прошлого, оставшегося лишь в светлых воспоминаниях. Цикл, состоящий из 11 песен, может служить наглядной иллюстрацией к одному из основополагающих тезисов экзистенциальной философии, выдвинутому Альбером Камю в эссе "Бунтующий Человек": "Я бунтую, следовательно, мы одиноки". Герой микитенковских песен - метафизический бунтарь, отчужденный от самого себя объективными социальными отношениями, оказавшийся в пограничной ситуации, из которой не видит реального выхода, тяжело переживающий крушение считавшихся незыблемыми ценностей. Лично мне хотелось бы дать этому мини-альбому другой подзаголовок - "Маленькие трагедии метафизического прозрения".
С первой же песни - "Асфальт" - утверждается настроение отчаяния и подавленности. Лирический герой то расписывается в собственной беспомощности ("Та-Да-Да", "Нечего Делать", "Интеллигент"), то вдруг озлобляется по поводу, который уже 20 лет никого не волнует ("Rock'n'Roll Мертв"), выражает готовность стоять насмерть за себя и свои идеалы ("Раз-Два-Три!"), рефлексирует на онтологические темы ("Холден Колфилд Не Стал Старше"). "Я Никогда..." отражает двойственное отношение к движению хиппи: с одной стороны, автор симпатизирует "детям цветов", с другой - не может принять их ценности. "Эпоха Отстоя" - своего рода подведение итогов и, в то же время, приговор, выносимый времени. Местами Микитенко явно переигрывает: "Моя Песенка (Сказка)" производит такое впечатление, будто автор-исполнитель мазохистски наслаждается собственной депрессией. Арсенал выразительных средств - как поэтических, так и музыкальных - вполне адекватен. Лидер "Истока" активно использует "чужое слово", то вплетая в тексты явные или скрытые цитаты из русского фольклора, Достоевского, Башлачева, БГ, Цоя, Волохонского/Хвостенко, Леннона/Маккартни (Lennon/McCartney), Сэлинджера, то иронически их переосмысливая ("Раз-два! Вот вам сказка:/ С головы слетела каска./ Вот какой крутой конец./ А кто слушал - молодец!"), то помещая в иной культурный контекст ("Взвизгнули рельсы, растаяли глаза./ Всего лишь шаг - переступить за./ Пустота страданий глубже и дольше./ Прости меня, я люблю тебя больше"). Обсценную лексику тоже можно относить к выразительным средствам. Только не понятно, почему в одних случаях матерные слова произносятся полностью, в иных - "замазываются" гласными ("Неформалы поменялись - непонятно, кто где./ Ну, панки, видно, в жопе, а хиппи е-е", "Наверно, из всех виноват только я,/ Или весь мир - такая я-я").
Акустическая гитара, словно жестяная, - зато звучит выразительно, жестко и тяжеловесно. То ли авторский замысел был таков, то ли студийные условия не архи-идеальны. Вокал несет на себе печать кухонности; Микитенко сквозь зубы сплевывает каждую фразу, по-видимому, полагая, что чем яростнее и неистовее, тем убедительнее... Впрочем, как известно, андеграунд, в особенности экзистенциальный, прощает всегда, все и всем.
Ни оригинальности, ни индивидуальности, ни сильных переживаний, ни ярких эмоций... Увы и ах, но по сравнению с предыдущим мини-альбомом "Эй!" представленный материал выглядит как безусловный шаг назад.