DEAD CAN DANCE  Пьеса с прологом и мертвецами

Пролог в одной части без оркестра

В ворота гостиницы небольшого прибалтийского города N въехал небольшой гастрольный автобус, в каких ездят обычно ездят артисты, записавшие полтора десятка альбомов, ни один из которых так и не стал платиновым, однако при том не разорил ни самого артиста, ни выпускающую фирму. Въезд этот не произвел в городе совершенно никакого шума и не сопровожден был ничем особенным; только два местных мужика, стоявшие возле пивного бара напротив гостиницы, сделали кое-какие замечания, относившиеся более к автобусу, чем к сидевшим в нем.
- Вишь ты, - сказал один другому. - Вон какое колесо! Что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, до Москвы?
- Нет, не доедет, - отвечал другой.
- А до Санкт-Петербурга, думаю, доедет?
- Ну может и доедет... Если таможня даст добро... Или если таможне дадут добра... Кто их там разберет!
На этом разговор и закончился.
Между тем, внутри автобуса находились успешный голливудский кинокомпозитор и ирландский отшельник, которые шесть лет не общались вовсе, но потом все же сошлись во мнении, что мертвец вполне может танцевать. А также петь и играть на музыкальных инструментах. Dead Can Dance.

Действие первое: альтернативные антиподы

По странному совпадению, в конце 80-ых вся востребованная в СССР западная альтернативная музыка укладывалась в жанровое пространство между двумя группами с почти идентичными на слух названиями - Dead Can Dance и Dead Kennedys. Советского Союза уже нет, Dead Kennedys в правильном виде тоже нет, а Dead Can Dance как им и положено по названию вернулись из царства мертвых, чтобы освятить своим присутствием концертный зал "Октябрьский". Будет апрельский концерт прикосновением к живой магии или же шестьсот шестьдесят шестым подтверждением истины, что жизнь невозможно повернуть назад - увидим. Для недавно присоединившихся напомним, почему 15 лет назад это было круто.

Брендан Перри (Brendan Perry) родился в Лондоне в 1959 году в небогатой англо-ирландской семье, которая в 1973 году решила поискать лучшей жизни в Новой Зеландии. Юный Брендан к тому времени уже почувствовал интерес к музыке, но все его образование в этой сфере ограничивалось церковными песнями в школе и попытками самостоятельно освоить гитару. Как ни странно, но именно уехав из Лондона в далекий Окленд, Брендан по-настоящему окунулся в музыкальную тусовочную жизнь: его товарищи по местной католической школе, в основном маори и полинезийцы, вовсю перенимали друг у друга аккорды, наигрывая классику рока пополам с местными песнями. Примечательно, что Перри не пользовался репутацией виртуоза, и школьные группы не рвали его на части; напротив, он считался довольно посредственным гитаристом. Тем удивительнее было его моментальное превращение в музыкальную знаменитость в 1978 году - местной панк-группе The Scavengers предстояла запись на ТВ, а они только что лишились басиста. На эту вакансию и попал Перри, поскольку поначалу ему нужно было лишь шевелить губами перед камерой и энергично бить пальцами по неподключенной гитаре. Между тем, ТВ-передача была ни чем иным как новозеландским вариантом Top of The Pops, а The Scavengers - ни менее чем главной новозеландской панк-группой, которую создали под влиянием Sex Pistols такие замечательные люди как Майк Лесбийский, Раз Рушение и Джонни Громкий. Перри в The Scavengers получил имя Ронни Свежачок (Ronnie Recent), и некоторое время наслаждался скандальной славой панк-звезды. Потом панкам в Окленде стали бить морды, а двери клубов перед ними наглухо закрылись - итог публикаций в местной прессе, где живописалась скандальная сторона панк-рока: наркотики, оргии, насилие и т.д. The Scavengers решили, что из этой дыры нужно выбираться, скопили денег и в 1979 году отправились в Мельбурн.

В Мельбурне жизнь била ключом, и не всегда по голове. Разбуженная панком творческая энергия самых разных и самых странных людей выплеснулась на сцены маленьких клубов, и на фоне того что там творилось, The Scavengers (переименовавшиеся по случаю переезда в The Marching Girls) выглядели едва ли не академической музыкой. Новозеландская слава была немедленно конвертирована в договор с менеджером Уолли Уилкинсоном (Wally Wilkinson) - бывший гитарист Split Enz должен был знать как из новозеландского захолустья выбиваются в международные звезды. Однако на этом все и замерло - буйный гитарист Раз Рушение переругался с заправилами местного клубного бизнеса, и группа четыре месяца сидела без концертов. Перри в это время жадно впитывал ту разнообразную музыку, которой был полон альтернативный Мельбурн. К концу 1980 года он потерял интерес к поп-панку The Marching Girls и решил двигаться в сторону мрачного пост-панка Joy Division и P.I.L., для чего стал осваивать электронную перкуссию и синтезаторы, делать пленочные петли и прочие студийные трюки, экспериментировать с ритмами и тембрами. Тhe Marching Girls тем временем окончательно развалились, поэтому Перри беспрепятственно подобрал их барабанщика Саймона Монро (Simon Monroe, ранее Джонни Громкий), нашел басиста Пола Эриксона (Paul Erikson) и назвал получившееся трио Dead Can Dance. Это было осенью 1981 года.

Пару месяцев спустя Перри, подрабатывающий в ресторане, узнает в коллеге по работе странную девушку, которую он раньше видел на сцене одного из клубов в составе группы Junk Logic. Тогда ее песни показались Перри диким авангардом. В начале 1982 года он уже созрел для того, чтобы взять ее в Dead Can Dance на роль бэк-вокалистки и перкуссионистки. Девушку звали Лайза Джеррард (Lisa Gerrard).

Познакомившись с ней поближе, Перри должно быть удивился сходству между ними: англо-ирландское происхождение, интерес к необычной музыке, непонимание окружающих и твердая вера в собственный талант; вера, которую никакая ресторанная повседневность не задушит и не убьет. Семья ирландского краснодеревщика Джона Джеррарда перебралась в Австралию в 1950 году и обосновалась в эмигрантской части Мельбурна, населенной в основном выходцами из Турции, Италии, Греции и арабских стран. В семье не было традиции получения классического образования, и когда дочь Джеррардов Лайза заинтересовалась музыкой, ей пришлось заниматься самообучением. Она впитывала звуки местных улиц и понемногу осваивала фортепиано, аккордеон и китайскую цимбалу, смешивая музыкальные традиции разных народов в единую звуковую ткань. Мультикультурным звукам Лайза присовокупила мультикультурный язык - свой собственный набор слов и звуков, похожий на голосовой фон мельбурнских пригородов. Девочка хотела петь на таком языке, который был бы понятен всем, а родители терпеливо ждали, когда же дочь займется чем-то более разумным. Но с годами страсть к музыке не проходила, и в 17 лет Лайза попробовала выступать в мельбурнских клубах с собственной программой. Ее допускали лишь в самые захудалые места, да и то потом сожалели, что пустили на сцену странную рыжую девчонку с ее непонятной музыкой. Даже родители и друзья не высиживали до конца музыкальные представления Лайзы. Ее отчаянное одиночество было нарушено встречей с Бренданом Перри (точнее - с Роном Перри, поскольку слава The Scavengers/The Marching Girls не отпускала его, и в Мельбурне он в то время был известен как Рон Перри).
Немногочисленные но преданные поклонники Dead Can Dance восприняли появление Лайзы на сцене как курьез - нелюдимая и странная особа периодически насмерть ругалась с Перри и казалась необязательной каплей экзотики в темном напитке Dead Can Dance. Группа в то время держалась на крепком гитарном звуке Перри - Эриксона - Деза Хэффнера (Des Heffner, который сменил за барабанами Саймона Монро), и всякие китайские цимбалы просто терялись в мрачном звуковом потоке.

Далее следует общее в биографии всех мало-мальски заметных австралийских альтернативных групп начала 80-ых место: они тычутся в закрытые двери местных лейблов, видят равнодушие радиостанций, разочарованно вздыхают и устремляются в Лондон, который представляется из Австралии пульсирующим центром инди-культуры. The Birthday Party, Wolfgang Press, The Go-Betweens... и вот теперь еще Dead Can Dance. Группа Брендана Перри за несколько месяцев клубных концертов удостоилась лишь одной положительной рецензии в местной прессе, а единственную качественную запись им удалось сделать, пробравшись посреди ночи на студию, где работал знакомый звукоинженер. В апреле 1982 года оскорбленные равнодушием земляков Перри и Джеррард улетают в Лондон. Эриксон и Хеффнер должны были присоединиться к ним позже; Эриксон до Англии добрался через пару месяцев, а Хеффнер остался в Мельбурне.
Но никого из блистательного десанта антиподов - и Dead Can Dance в том числе - Лондон не встретил хлебом-солью: все они оказались с дырявыми карманами в маленьких съемных квартирах с туманными перспективами. Перри и Джеррард жили рядом с химическим заводом, существуя вдвоем на пособие Брендана и рассылая по звукозаписывающим фирмам демо-пленки. Ответ от Айво Уоттс-Расселла (Ivo Watts- Russell), босса меланхолично-эстетского лейбла 4 AD (Cocteau Twins, Wolfgang Press и др.), обернулся длительной перепиской, которая принесла конкретные плоды уже в 1983 году. К этому времени была найдена замена Хеффнеру - барабанщик Джеймс Пинкер (James Pinker) и перкуссионист Питер Алрич (Peter Ulrich). Уоттс-Расселл проявил интерес к музыке Dead Can Dance и устроил им в июне 1983 года серию концертов на разогреве у Xmal Deutchland и Gene Loves Jezebel, что стало еще одним испытанием - после года бездействия они вышли прямо на агрессивную толпу фэнов Xmal Deutchland. Уоттс-Рассел тем не менее остался доволен и заключил с ними контракт на один альбом, после чего отправил квинтет записываться в Blackwing Studios, переоборудованную церковь - место, которое своей аурой вполне подходило музыке группы.

Запись стала по сути упражнением Брендана в работе с современной студией. Небольшой бюджет и отсутствие серьезного студийного опыта привели к тому, что дебютная работа Dead Can Dance получилась слишком похожей на многие другие группы - столь же мрачно, с теми же электронными звуками и мистическими текстами. Прохладная и вязкая музыка была бы похожа на одинокие посиделки в старой церкви, однако время от времени в крыше этой церкви словно раскрывается окно и мы видим не просто квадрат неба, мы видим что есть мир за пределами этих стен, и этот мир загадочен и прекрасен. Так происходит, когда Перри уступает место у микрофона Лайзе Джеррард. Альбом вышел весной 1984 года и какое-то время спустя добрался до Австралии; тамошним фэнам, помнившим Dead Can Dance 1982 года, было чему удивиться. На записи не было слышно той живой энергии, которую давала связка Эриксон - Хеффнер. Пинкер по-своему был хорош (позже он барабанил в Jesus & Mary Chain), но Эриксон никак не мог с ним сработаться, и еще в конце 1983 вернулся в Мельбурн, разочарованный и усталый. Другой удивительной новостью была возросшая роль Лайзы Джеррард - теперь это уже была не экзотическая "девушка без винтика", а полноправный партнер Перри. Более того, на обложке альбома было указано, что Dead Can Dance - это именно тандем Перри/Джеррард и ни что иное. Перемена ролей произошла в тот невыносимо-тягостный первый лондонский год, когда Брендан и Лайза могли опереться лишь на друг друга. Первый, австралийский, вариант группы перестал существовать, от него остались только Брендан и Лайза, которые правомерно воспринимали новых музыкантов как временных попутчиков.

Рецензии на альбом были благожелательными, но не восторженными. Ничего сверхоригинального Dead Can Dance не предложили, и ехидные столичные критики писали, что такую готику стоило играть два года назад, сейчас это уже не актуально. На промо-снимках того периода квинтет Перри - Джеррард - Пинкер - Алрих - новый басист Скотт Роджер (Scott Roger) и впрямь выглядит готически: черные цвета, подведенные глаза Лисы и всклокоченные как у Сьюси Сью (Siouxsie Sioux) волосы. Сбивала с толку и посмертная маска на обложке первого альбома - Перри задумывал с ее помощью объяснить название группы (мертвое дерево участвует в живом искусстве), но мало кто понял этот символ; поняли, что группу интересуют всякие загробные мистические дела и записали в припозднившихся готов.

4 AD остались довольны, продлили контракт и пригласили группу для участия в студийном проекте This Mortal Coil - атмосферно-завораживающие перепевки любимых песен Уоттс-Расселла пополам с эксклюзивом от артистов 4 AD. В конце 1984 года вдогонку дебютному альбому последовал четырехпесенный ЕР "Garden of The Arcane Delights", но все это было лишь прелюдией к появлению настоящих Dead Can Dance, чьи очертания медленно проступали с каждым новым релизом.
Второй альбом Spleen and Ideal (1985) начинался как череда скорбных маршей с многозначительными названиями типа "Из глубин печали" или "Восхождение", но потом и звучание, и сами песни становились более разнообразными. В каких-то треках можно даже различить вполне инди-попсовую основу в духе The Cure (которыми в этот период вдохновлялись Брендан и Лайза), однако после наложения вокала инди-поп оказывается задавлен мрачной серьезностью Перри или неземной отрешенностью Джеррард. Они кстати поделили песни строго напополам - четыре спела Лайза, четыре - Брендан. Возможности Dead Can Dance на этот раз были побольше, и они раскрасили свои композиции струнными и духовыми, пригласив в студию виолончелистов Гаса Фергьюсона (Gus Ferguson, из Test Department) и Мартина Мак Кэррика (Martin McСarrick, группа Марка Элмонда, This Mortal Coil, Siouxsie & The Banshees, Therapy?) и тромбониста Ричарда Эвисона (Richard Avison из Happy End и Barely Works). Альбом достиг второго места в британских инди-чартах, но скорого продолжения не получил. Свой третий альбом Dead Can Dance готовили долго, и он во многих отношениях стал переломным в их судьбе.

Действие второе: мрачные песни о главном

На Within the Realm of Dying Sun (1987) не осталось следов готического рока, не осталось минорного инди-попа; альбом с первого трека звучит вообще не как запись рок-артиста на рок-лейбле. Это поначалу похоже на камерный оркестр, усиленный торжественным синтезаторными фоном, а потом это уже вообще ни на что не похоже. Брендан и Лайза поделили стороны альбома между собой - он поет на первой, она на второй; сознательно или нет, но в итоге альбом получил сценарий - завязка на первой стороне и мощная кульминация на второй. Четыре песни, спетые Джеррард подряд, производят неизгладимое впечатление и демонстрируют подлинную силу Dead Can Dance. Роскошный инструментальный ряд, созданный одиннадцатью приглашенными музыкантами, заманивает слушателя вглубь, дальше, а там начинаются вокальные упражнения Лайзы, в которых вдруг проскальзывают барокко, Ближний Восток и что-то еще более таинственное и совершенно невозможное, но все же спетое ею. В 1987 году еще не было термина world beat, но в альбоме "Within the Realm of Dying Sun" Dead Can Dance отчасти ступили и на эту территорию.

После третьего альбома стало понятно, что Dead Can Dance - это совершенно особая вещь, которую нужно рассматривать только в контексте самих себя; поскольку термины "рок", "новая волна", "пост-панк", "готика" выглядели теперь как детские наклейки на рояле Рихтера. Именно этот альбом был избран для издания в СССР в 1991 году фирмой Zona, и именно с этим альбомом связана следующая забавная история. Кто-то из работников 4 AD увидел польский музыкальный журнал, в котором "Within the Realm of Dying Sun" уже на протяжении полугода назывался любимым альбомом читателей. Англичане решили, что видят польский альбомный чарт и возликовали, но потом задумались, поскольку по их же официальным данным на территории Польской Народной республики был продан ровно один (1) экземпляр этого альбома.

Начало нового периода в истории группы выразилось и в расширении поля ее деятельности: в конце 80-ых Перри и Джеррард получают сразу несколько предложений из мира кино и театра. Они не только пишут саундтреки к спектаклям и фильмам, но Лайза еще и играет в испанском мистическом фильме "Дитя луны" (El Nino de la Luna) (1988). При этом группа активно концертирует и записывает четвертый альбом The Serpent's Egg (1988), который полностью соответствует ожиданиям тех, кому "Within the Realm of Dying Sun" раз и навсегда изменил сознание. Отзвуки Ренессанса. Привкус Востока. Яйцо змеи - это планета Земля, вокруг которой свернулся мировой змей.

В альбоме Aion (1990) движение Dead Can Dance в прошлое достигает апогея. Они используют аутентичные музыкальные инструменты и средневековые мелодии, создав в итоге наиболее фолковый свой альбом. Помимо прочих примечательных композиций "Aion" содержал дивную "Saltarello", которая на несколько лет стала темой программы РТР "Экзотика". Теперь еще раз, для тех кто не поверил и для тех кто забыл: были такие дикие времена, когда на Российском государственном телевидении вместо "Аншлага" показывали передачу об альтернативной музыке. Потом-то они там разобрались, что нужно народу для полного счастья. Оказалось, что это не Dead Can Dance.

После "Aion" группа впервые поехала в Штаты, потом был выпущен сборник "A Passage In Time", потом Брендан и Лайза вместе и порознь занимались всякими побочными проектами, среди которых были и записи с Эктором Зазу (Hector Zazou), и музыка к фильмам, и театральные постановки. Брендан переселился на границу между Северной Ирландией и Ирландией, купил там церковь 1855 года постройки и под бдительным оком британских патрульных вертолетов стал переделывать ее в студию. Именно в этой Quivvy Сhurch был записан альбом 1993 года Into The Labyrinth, который сочинялся Бренданом и Лайзой раздельно (Джеррард эти годы жила в Австралии). Под впечатлением от ирландской сельской жизни песни Брендана стали проще, и в каком-то смысле альбом стал возвращением из средневековья "Aion" к Dead Can Dance конца 80-ых. Так или иначе, но североамериканское турне 1990 года дало свои результаты, и "Into The Labyrinth" не только был издан в США, но проник на радио и в итоге забрался там в альбомный Тор 50.
За альбомом последовало большое турне, для которого пришлось собирать новый концертный состав; от прежнего уже давно ничего не осталось. Пинкер и Роджер еще в середине 80-ых перебрались в более традиционные рок-составы. и лишь Питер Алрич время от времени сотрудничал с Бренданом и Лайзой. Для гастролей 1993-94 гг. Dead Can Dance взяли в свои ряды брата Брендана Перри Роберта (перкуссия, духовые), клавишников Джона Боннэра (John Bonnar) и Эндрю Клакстона (Andrew Claxton), а также двух музыкантов из ирландской группы Kila - перкуссиониста Ронана О`Снодайх (Ronan O'Snodaigh) и гитариста/басиста Лэнса Хогана (Lance Hogan). Экстаз американской публики был запечатлен на концертном альбоме (а позднее и в фильме) "Toward the Within" (1994).

Казалось, что Dead Can Dance движутся по накатанной колее, которая требует от них минимальных усилий, поскольку имя уже добыто, репертуар наработан, поклонники завоеваны: Но им этого было мало. По завершении турне Лайза прихватила Джона Боннэра и перкуссиониста австралийской группы Eden Питера Бурка (Pieter Bourke), не забыла собственного мужа Яцека Тушевского (Jacek Tuschewski) и отправилась записывать сольный альбом Mirror Pool. Диск вышел в 1995 году на 4 AD и стал собранием песен Лайзы, не вошедших в разное время в альбомы Dead Can Dance и теперь записанных с филармоническим оркестром. Через какое-то время с Лайзой связались представители голливудского режиссера Майкла Манна - тот хотел использовать ее песню La Bas: Song of the Drowned в своем новом фильме. Как и абсолютное большинство музыкантов, Лайза так и не заработала на музыке состояния, поэтому, вспомнив сначала об идеале чистого искусства, а потом о семье, детях и неоплаченных счетах, скрестив пальцы, чтобы фильм не оказался полным дерьмом, она согласилась. Фильм назывался Схватка (Heat) , главные роли в нем играли Аль Пачино (Al Pacino) и Роберт де Ниро (Robert De Niro), и сейчас он считается современной классикой жанра. Что более важно, это стало первым соприкосновением Лайзы Джеррард с большой киноиндустрией (прежние опыты в арт-хаусном кино были совсем другого рода). Первым, но не последним.

Отведя душу сольным альбомом, в 1996 году Лайза воссоединилась с Бренданом. В своем седьмом студийном альбоме Spiritchaser (1996) они расширили географию своих изысканий за счет Южной Америки, и в исполнении индейских заклинаний Лайза была все так же убедительна как и при экскурсах в средневековье или на Ближний Восток. Состоялось еще одно успешное турне, потом был написан материал для нового альбома, потом они снова пошли в студию...
Потом они вышли из студии и пошли каждый своим путем.

Действие третье: Брендан - отдельно, Лайза - отдельно.

В декабре 1998 года стало известно, что восьмого альбома не будет, и что Лайза и Бренданом решили больше не работать вместе. По-своему это решение было ожиданным - две самостоятельных творческих натуры уже давно не нуждались в поддержке друг друга, у каждого был успешной опыт самостоятельной работы, и очередной конфликт просто стал поводом осуществить назревший разрыв.
Жизнь после Dead Can Dance у Брендана и Лайзы поначалу складывалась примерно одинаково: тихое существование на задворках мира (у каждого - свой задворок), интересные, но скромные музыкальные проекты. Брендан совершенствовал свою студию Quivvy, писал музыку для арт-хаусных фильмов, проводил мастер-классы по перкуссии, продюсировал близких по духу музыкантов (к примеру, того же Питера Алрича). Сольный альбом Брендана Перри Eye of the Hunter (1999) получился куда более скромным и сдержанным, чем работы с Dead Can Dance; возможно эту dark-folk-овую тональность Перри позаимствовал у Тима Бакли (), несколько кавер-версий которого Перри записал в то же время для разных трибьютов.

Лайзу разрыв с Dead Can Dance застал посреди уже начатых заманчивых проектов, которые видимо показались ей интереснее восьмого альбома под старым именем. Она только что записала новый альбом с Питером Бурком (Duality (1998)) и хотела работать с ним и дальше, а еще о ней вспомнил Майкл Манн, затеявший очередной крупнобюджетный проект. На этот раз ей досталась не одна песня, а солидная часть саундтрека к драме "Свой человек" (Insider) c Аль Пачино и Расселом Кроу (Russell Crowe). Манн, впечатленный работой Лайзы, вытащил ее в Лос-Анджелес, а когда возникла такая необходимость, вписал в проект и Питера Бурка. Саундтрек "Своего человека"(1999) был номинирован на "Золотой глобус", и Лайза вдруг ощутила себя эксклюзивным поставщиком некоего экзотического компонента, в котором нуждались большие голливудские фильмы.

Переломным в её кинокарьере стал "Гладиатор" Ридли Скотта, основным композитором которого был Ханс Циммер (Hans Zimmer), а в качестве приправы использовались Лайза и Дживан Гаспарян (Djivan Gasparyan). Стивен Спилберг, владелец студии Dreamworks, испытывал сильные сомнения насчет вокализов Лайзы, однако Ридли Скотт таких сомнений не имел, и в итоге наиболее драматичные моменты фильма (в том числе смерть Максимуса) были озвучены именно сочинениями Лайзы Джеррард. Итог - награда "Золотой Глобус", номинация на "Оскар" и грандиозный успех альбома; пришлось даже выпускать сиквел "More music from The Gladiator...".

Так Лайза Джеррард оказалась весьма занятым композитором к голливудским блокбастерам: "Миссия невыполнима 2" (2001), "Али"(2001), "Слезы солнца"(2003), "Страсти Христовы" (2003), "Гнев" (2004), "Константин" (2005), телесериал по Стивену Кингу "Жребий Салема"... Успешная карьера в кино не отвратила Лайзу от более скромных и более личных проектов, где ее музыка не подстраивалась к фильмам и требованиям продюсеров, но изливалась свободно по собственному смотрению автора. Она записывалась c Патриком Кэссиди (Patrick Cassidy) ("Immortal Memory" ), Дене Прижаном (Denez Prigent)...
А в начале 2004 года заявила, что неплохо бы записаться с неким Бренданом Перри.

Эпилог: апрельские тезисы

Все это совершенно нелогично; казалось бы, время все расставило по местам, разведя Брендана и Лайзу в разные географические точки и разные категории музыкального бизнеса. Казалось бы, они этим вполне довольны. Казалось бы, откуда взяться причинам для воссоединения? Деньги? Не такое уж этого выгодное мероприятие - мировое турне Dead Can Dance; это только в Лос-Анджелесе для них зарезервирована площадка на 18 тысяч мест, все прочие залы на 1200-2500 мест ("Октябрьский" с его 3738 местами на втором после Лос-Анджелеса месте); концертов немного. Ностальгия? Публика может и ностальгирует, но сами Брендан и Лайза не производят впечатление людей, склонных к ностальгии.
Тем не менее 10 марта гастрольный автобус Dead Can Dance покатится по Европе и может быть к 3 апреля (см. пролог) доедет все-таки и до Питера. И если эта пара очень особенных людей планирует выдержать в обществе друг друга и это турне, и последующие студийные сессии - значит, они знают друг о друге нечто такое, что людям со стороны не распознать. И не нужно.

www.deadcandance.com
www.lisagerrard.com
www.brendanperry.com
www.dcdwithin.com
*в тексте использован сэмпл из альбома Н. Гоголя "Мертвые души" vol. 1 (1842)