Никита ДМИТРИЕВСКИЙ  "Я пытаюсь показать Время"

Никита Дмитриевский - молодой хореограф, балетмейстер и танцор, благодаря которому в России набирает силу современный балет - такой, каким его любит и знает европейский зритель. Некоторое время он пытался внедрить на российскую академическую сцену европейский стандарт contemporary dance, работая в Большом театре, однако вскоре покинул Большой и занялся собственным творчеством. В постановках Никиты звучит музыка Shpongle, Einsturzende Neubauten, Recoil, Noisof-X, Акиры Ямаока, Wimme, Sina Vodjani и человека-оркестра Булата Гафарова. При этом надо заметить, что Дмитриевский последовательно "продвигает" на отечественной сцене не себя, но саму идею современного танца: он - организатор фестиваля "Гран-па", благодаря которому в Москву смогли приехать со своими постановками лучшие балетные компании мира, автор нашумевшего балета Terraclinium, использующего industrial и world-music.
О своей карьере в Большом театре Никита говорит не без горечи, однако без всякого сожаления. Реализация собственного творческого потенциала возможна и без "Большого"; современному хореографу помпезная громада русского балета только заслоняет горизонт. Не случайно сейчас в "альтернативных" спектаклях Никиты заняты солисты Мариинского и Большого театров, балета Бориса Эйфмана, а также балета "Москва", в сотрудничестве с которым молодой хорегораф ставит уже второй "экстремальный" балет -"Сансара". Накануне премьеры спектакля Никита отдал Звукам самое ценное, что есть у него - Время.

Звуки.Ru - Никита, Вы учились в Голландии, во всемирно известной труппе NDT. Чему Вы там учились и зачем вернулись? Как получилось, что Вы, проучившись в школе с мировой известностью и поработав в пафосном Большом, сейчас ставите спектакли с использованием экспериментальной музыки на совсем непафосной сцене РАМТ?
Никита Дмитриевский: - Проработав в театре года четыре, я параллельно учился, а на пятый год выиграл стажировку в Голландии. В Москве проводился набор в очень известную компанию современного танца Иржи Килиана (Jiri Kylian). Я выиграл эту стажировку, приехал в Голландию - меня сразу приняли, предложили работу. Там я провел там около полугода - танцевал репертуар, ездил с гастролями, параллельно учился в институте культуры Амстердама, и там же был членом жюри фестиваля "Каданс" как представитель от России. Позже, когда срок моего обучения подходил к концу, мне предложили продлить его и отказаться работать в России. Любой другой, зная, как благотворно действует на карьеру работа в Голландии, согласился бы, даже не думая. Но я понимал, что, сколько бы я ни работал в Голландии, вернувшись в Россию, мне все равно пришлось бы начинать с нуля. Поэтому я решил сделать это сразу. Вернувшись, я поставил в Большом балет на верхней сцене. Пришел худрук Большого, я сделал прогон... и через месяц после этого балета меня уволили.

Звуки.Ru - За что?
Никита: - Невыгодно было иметь "государство в государстве". Внутри Большого театра не может существовать никаких независимых структур. Я уже отбросил этот период - мне это увольнение дало возможность "взлететь". К тому же, это странная ситуация: я, будучи по штатному расисанию артистом кордебалета, ставил номера и программы для всех премьер Большого театра.

Звуки.Ru - Странная ситуация - чисто с точки зрения сюжета. Приезжает человек, ему сразу выдается некий кредит доверия, он ставит балет, после чего выясняется, что эта схема не работает. Зачем же было давать Вам делать постановки, неужели нельзя было сразу понять, что это бесперспективно?
Никита: - Мне было сказано, что то, что я делаю, неинтересно и никому не нужно, и я могу свои "наклонности" развивать в другом месте.

Звуки.Ru - Но сейчас-то Вы делаете, фактически, то же, что предлагали в свое время Большому?
Никита: - Да. Дело в том, что в этот же год я параллельно ставил там другой балет на музыку Перголези. Эту постановку наблюдал Ролан Пети (Roland Petit), - он тут же сказал: "это супер, я приглашаю тебя работать с моей труппой в Италии". Он предложил мне контракт, к тому моменту Большой театр меня уволил, и в тот же год я начал работать с Пети - полагаю, у него понимания не меньше, нежели у худруков Большого театра.

Звуки.Ru - Рискну выдвинуть предположение, что вопрос не в понимании, а в том, что Большая Академическая Школа российского балета в том виде, в котором она есть, диктует такое отношение ко всем внешним влияниям. Ведь балет, в некотором роде,- ценная статья экспорта страны, и ему просто невыгодно меняться. Что такое Большой театр? - двухметровые балерины с жилами на шее в "Танце маленьких лебедей"... И не Вы первый влетаете в ту же самую историю.
Никита: - Это не школа балета, это менталитет. Они и сами бы рады по-другому, да не могут. Ведь театр - эта такая большая телега, которая ездит по наезженной колее. И если вы просто заставите колеса телеги поворачиваться в другую сторону, колею вы не измените. А тем более, я не предлагал устраивать революции. В балете есть два вида танца: класика и модерн. Классика - это пуанты, Большой и "Лебединое озеро". Модерн - это нечто "бесформенное", экспрессивное и неприглаженное. То, что делаю я, - разрабатываю традиции современной культуры на идеальной школе. Я не авангардист; я не приемлю, когда человек без образования, без эстетики лезет на сцену, доказывая, что он умеет танцевать. Культура танца - это, прежде всего, гармония тела... а уже потом можно говорить о том, что делать дальше.

Звуки.Ru: - С моей точки зрения, некоторую сумятицу в ситуацию с российским балетом добавили "полудикие" танцевальные коллективы a la Алла Духова и все ее клоны родом из мюзиклов и молодежных школ. Они ведь тоже именуют себя "балетом".
Никита: - Не согласен. У нас 70 лет были культ личности и те традиции, которые держали всю Россию в некоем андеграунде. Как только открылись рамки - и плохое, и хорошее хлынуло на поверхность. За счет этого засилия необразованности отсутствие культуры привело к тому, что нравственные интересы резко упали. Культурой некоторое время считалось все, что двигалось и могло входить в какие-то формы арт-индустрии. Механизмы фильтрации тоже не были созданы. Ведь не все, что считается модерном, - модерн: есть physical theatre, есть джаз, есть арт-хаус, есть contemporary dance, арт-перформанс - это очень разные направления, и у каждого - своя аудитория... А поскольку всего этого было много, люди делали некие теловижения и называли это модерном, хотя никакого отношения к танцу это не имело. А классика как была классикой, так ей и осталась. Поэтому публика рассуждала так: зачем нам смотреть какие-то "валяния по полу", если можно cходить на то, что понятно и красиво? Стихиный молодежный "балет" не ставит вкусовые ориентиры. Его идея - не делать искусство, способное поднять людей до уровня бога, а наоборот - опустить искусство до уровня толпы. Это совсем другая идея.

Звуки.Ru - Не слишком ли Вы, Никита, произносите громкие слова о боге, со своими-то саундтреками из Einsturzende Neubauten и шаманского обертонного пения?
Никита: - Нет, не громкие. Смотрите: я говорил о попсовых группах и коллективах. Они не стремятся донести искусство "наверх".
А в случае Einsturzende Neubauten - есть какая-то эмоция, которая используется мной в варианте саундтрека, словно в фильме. В этой музыке есть некие "темные" ноты, и у меня они сопровождают ощущение, которое должно создаваться на сцене. Если смотреть на индустрию contemporary dance, то самой прогрессивной на сегодняшний день является хореография Израиля: видимо, то, как у них все замешано на крови, жизни и смерти, все эти многовековые религиозные и земельные распри выливаются в интересную хореографию. И музыка, которую они используют, - очень ортодоксальная классика в сочетании с ультрасовременной индустриальной музыкой, - наиболее адекватна их восприятию жизни.
Не то чтобы я использую те приемы, которые используют в Израиле, но я смотрю, как на них реагирует публика, что она воспринимает, а что - нет. И в зависимости от этого выстраиваю свою группу, пытаясь найти адекватное воспроизведение собственных мыслей на языке, который поймет публика. Если я хочу выразить эти мысли на языке авторитарной классики, это поймет один круг людей, но если я хочу "опустить" идею поглубже, одновременно используя какие-то символы, чтобы поднять контекст - я использую другие краски; в частности, индастриал и электронику.

Звуки.Ru - В балете Terraclinium меня приятно поразила Ваша способность к созданию очень живого микса из достаточно нешаблонных и трудносочетаемых вещей. Этот саундтрек базируется на личной эрудиции, или его кто-то для Вас подбирает?
Никита: - Я сам и подбираю, и микширую музыку.

Звуки.Ru - А как Вы договариваетесь с группами об использовании музыки? Или не договариваетесь?
Никита: - Есть банки смежных прав - им пишется письмо, когда речь идет об определенных произведениях: например, Gemma в Германии. А для того, чтобы подобрать музыку к проекту, который я делаю в марте, "Сансара",- мне пришлось обращаться непосредственно к группам: Shpongle, Recoil... Я обращаюсь к продюсерам, импрессарио, объясняю, где и в каком качестве будет использоваться их музыка, и мы находим рамки, в которых будем сотрудничать. Каждый выдвигает свои условия: для кого-то это - имиджевая реклама, кому-то просто интересно, кто-то желает получать за это использование деньги. Некоторые просто удивляются, что к ним официально обращаются: в их представлении Россия - такая дремучая страна, что там в принципе никто не сообщает об использовании музыки. Говорят "Это просто чудо, что вы сами позвонили, давайте, мы вам предоставим скидку и пришлем партитуру".

Звуки.Ru: - А Вы не пробовали заказывать музыку специально для спектаклей?
Никита: - Пробовал. Музыка - очень коварная вещь. Чтобы сделать то, что мне необходимо, нужно работать с гениями.

Звуки.Ru - Да ведь полно гениев кругом. На каждом шагу!
Никита: - Полно-то полно, но я, к примеру, знаю, что мне в определенном месте нужен звук, подобный Shpongle. Чтобы такой звук создать, нужно иметь очень хороший бюджет, гораздо проще найти готовую музыку. Правда, огромные усилия уходят даже на то, чтобы найти музыку. Мне приходится перелопачивать тонны материала на развалах. Даже в больших, известных магазинах мне очень трудно что-то отыскать. Приходится заказывать музыку в Европе и Америке. Для меня основной интерес в этой области представляют Голландия и Америка. Англия - меньше, хотя там больше музыкальных магазинов.

Звуки.Ru - По большому счету, все, что Вы рассказываете, - это история о микшировании культур и изобразительных средств из очень разных слоев человеческого общения. Как в живой природе метисы лучше адаптируются к условиям внешней среды и обладают большей устойчивостью, нежели существа голубой крови, так и эклектичные жанры очень агрессивны в своем продвижении на рынок, к слушателю - и они в итоге гораздо лучше выживают. Но с моей точки зрения, у зрителя, который начал свое знакомство с балетом с Ваших балетов, не остается ощущения и понимания какого-то "золотого стандарта". Или он все же есть? В чем он заключается?
Никита: - Стандарт есть, и он вечен. Аналоги моим балетам можно увидеть в Израиле, во Франции - хотя в Европе такая музыка не используется. Но такую эклектику редко используют в одном балете.

Звуки.Ru: - Вопрос в том, формируется ли у зрителя идеал, представление о качествах хорошего концерта. Есть вещи очевидные, типа исполнительской техники. Общеизвестно, что если балерина способна открутить 32 фуэте и не упасть - то с ней все в порядке: какая-то техника у нее есть. А в чем состоят стандарты, представления о качестве, которые формируете Вы?
Никита: - Чистое искусство обмануть нельзя. Если это - подлинник, то оно цепляет в любом случае, когда бы оно ни было создано. А если это попытка создать профанацию или копию, ориентируясь на какие-то штампы - у нее не будет энергии первоисточника, она будет смотреться как сквозь матовое стекло: кого-то возьмет, кого-то не возьмет. Я воспринимаю это таким образом. Не обязательно брать за основу сложные явления, типа Стравинского или Баха: в их первоисточнике - высшая математика и религиозные основы, которые вложены в первоисточник "текста"; шифрограммы. Я такие "тексты" делать боюсь: я знаю, что могу ментально построить такой рисунок, сопроводить его грамотно просчитанными светом и музыкой. Я справлюсь. Но чтобы делать такие вещи, необходимо быть очень прагматичным человеком, уметь ощущать и просчитывать малейшие вибрации, чтобы нанизывать их на получившуюся структуру.

Звуки.Ru: - А чем это плохо?
Никита: - Это не плохо. Это просто разница подходов. Хороший математик может написать хорошую музыку.

Звуки.Ru: - Музыканты-математики широко известны. А есть ли хореографы, которые используют математический подход, и преуспели в этом?
Никита: - В принципе, большинство хореографов не опирается на математическую структуру. Если говорить обо мне, я отчасти следую математической структуре: делаю "скелет" произведения, многие символические образы просто прописываю, а потом зашифровываю их словами. Я вижу произведение не в плоскости, а как бы сбоку, в разрезе - все слои. И таким образом, цепляю эти символы на зрителя и потом "тащу его за собой".

Звуки.Ru: - История об испытании плоти и духа с целью обретения бессмертия, которую рассказывает Terraclinium - это история "из головы", или она где-то вычитана?
Никита: - Я беру какие-то очень мощные легенды и истории, построенные на очень весомых человеческих идеологиях; а потом заполняю пробелы, сам что-то домысливая. Целиком эти легенды не существуют и нигде не прописаны. Например, множество вещей, которые не касаются материального, а находятся над ним: их просто нельзя найти, и мне приходится методом концентрации и уроков, извлекаемых из случайностей, находить такие вещи.

Звуки.Ru: - Вы пробовали объяснять музыкантам, на что пойдет их музыка? К примеру, Бликса Баргельд (Blixa Bargeld) или Саймон Посфорд (Simon Posford) знакомы с синопсисом балетов "Terraclinium" и "Sansara"?
Никита: - Да, конечно. Например, музыкантам, которые примут участие в "Сансаре", которые работали с Оливером Шанти (Oliver Shanti), я объяснял, что их музыка будет использоваться в сцене перерождения, реинкарнации, когда человек трансформируется в птицу. Но этот сюжет будет показываться не досконально, а с помощью средств мультимедиа - от появления и нарастания рисунка до финала - превратится в процесс, растянутый во времени. Они сказали "Здорово, обязательно пришлите - мы посмотрим".

Звуки.Ru: - Еще бы, я бы тоже заинтересовалась таким описанием. К примеру, Сансара - это...
Никита: - Колесо времени, колесо перерождений.

Звуки.Ru: - И, таким образом, Сансара - это, по большому счету, такое логическое продолжение "Терраклиниума", или это уже совсем другая структура?
Никита: - Все это - одного поля ягоды, поскольку они затрагивают одну и ту же тему; но по большому счету, это уже другая серия, потому что Тerraclinium - более брутальный сюжет. В полной версии там больше "темных искушений", он представляет собой некую холодную, прагматичную "черную оду". В нем есть и высшее начало - стремление к свету; но чтобы попасть к свету, нужно пройти через муки Ада. В Библии говорится: "врата Рая узки, и не все смогут попасть туда". Terraclinium говорит об обретении высшего знания и света, но в финальной сцене из двенадцати лишь один приходит к цели.

Звуки.Ru: - Идея преодоления сопротивления у Вас очень интересно решена графически; я невольно залюбовалась. Меня очень заинтересовал образ Времени, который настойчиво возникает буквально в каждой сцене - либо элементом, либо целая сцена строится на тикающих часах. Почему фактор времени так важен, и важен ли он настолько же в "Сансаре"?
Никита: - Фактор времени в Терраклиниуме важен - ведь это испытание временем: насколько человек верен своей идее и способен пронести ее сквозь время. В Сансаре же речь идет о колесе взаимных перерождений и повторений, там время находится на другом понятийном уровне - строится некая закольцованность пространства.

Звуки.Ru: - Циничный вопрос, который я не могу не задать: с точки зрения читателей Звуков, Вы - это тот парень, давший очень интересный видеоряд той музыке, которую мы так любим и под которую народ привык махать патлами на концертах. Для того, чтобы начали возникать картинки под известную музыку - каким надо обладать складом мышления, и что должно быть в голове у человека, чтобы он это тоже увидел? Это какая-то разновидность конструирования, или просто стремление ощущать визуальную часть во всем, что слышится?
Никита: - Музыка для меня - предмет очень материалистичный. Музыку я вижу, чувствую все образы, которые она в себе несет. Но я себя перепроверяю: очень просто следовать за музыкой, но сложнее уложить в нее ту информацию, которую преподносит сознание. Если не понимаешь психологии людей, которые это смотрят, то не сможешь с ними ни о чем говорить. Я делаю структуру, отчасти похожую на макет веб-сайта: там я знаю, что если я нажимаю на какую-то ссылку, я смогу перейти на новую страницу или позицию. При создании структуры балета я делаю похожую сетку, и в ней - части: "Дом пяти Будд", "Люди-птицы", "Танцующая мандала" - части, связанные с историей людей и раскрывающие определенные традиции, смысл вещей. Строчка за строчкой их смысл ракрывается через образы. А музыка и цвет помогают мне расставлять акценты. Конкретный акцент может соответствовать какому-то цвету или звуку, и он наполняет, к примеру, вращение человека на сцене, совершенно определенным смыслом в сочетании с характерным движением руки - символом мудрости или благополучия, и со световой проекцией куба, который обозначает дом Будды. Свет, декорации, музыка и мультимедиа - все работает на эту задачу.

Звуки.Ru: - Это логично, когда в постановке все элементы сбалансированы. Давайте поговорим о Вашем месте в глобальной пьесе под названием "современный российский балет": какая роль принадлежит в нем Вам? Вы - молодой хореограф, который пришел всех уму-разуму поучить, или новое явление из сердца традиционной школы, или Ваша задача - открыть нам то, чего мы доселе не видели?
Никита: - Мое либретто в исполнении пиарщиков выглядит так: "любимец Ролана Пети и Бориса Эйфмана",- наверно, потому, что и тот, и другой приглашали меня в свои компании, чтобы я ставил для них балеты. Все-таки я ориентируюсь на традицию, но при этом я использую Время, максимально выношу его на сцену. Я пытаюсь показать Время наиболее яркими красками, потому что время - это наиболее широкий спектр всего, я забираю наиболее яркие эмоции и идеи из литературы, кино или из мультимедиа. Я подбираю звуки, которые ассоциируются у людей с определенными чувствами, но слегка меняю их, чтобы от звука остались в саундтреке лишь отголоски, эхо. Конкретной ассоциации у человека нет, но при этом звук, который он слышит, на него подсознательно влияет.

Звуки.Ru: - ...И при этом соответствует определенному эмоциональному образу, который хранится у него в памяти...
Никита: - Да, и все перепады в саундтреках, которые я пишу и микширую, состоят из шести-семи параллельных звуков. Это обычная практика - звуковики не удивятся, поскольку они обычно работают с куда большим количеством звуковых дорожек. Тут главное - не заблудиться и не впасть в творческий маразм, чтобы не потерять суть.

Звуки.Ru: - По сути, это не традиционалистский маразм академического балета и не футуризм - получается, Вы занимаетесь вполне современной музыкой, прикладным бытописанием?
Никита: - Есть такая поговорка: только осел смотрит в будущее, мудрец смотрит в прошлое.

Sansara
Мировая премьера
В шоу использована музыка Shpongle, Булата Гафарова, Recoil, Wimme, Sina Vodjani
РАМТ
2 и 9 марта.