Илья РИХТЕР  10 лет Рихтер ФМ: The Four Seasons, ч.3

В третьей части интервью с Ильёй Рихтером, приуроченного к десятилетию вещания "Рихтер ФМ" на "Серебряном дожде" речь пойдет об отечественной музыке. Её в ночных радиоэфирах у Ильи традиционно немного, но звучит она в этом контексте как-то особенно ярко и необычно. В трип-хоповое полотне из Massive Attack и Portishead неожиданно вливаются меланхоличные вещи Кино, а Тому Йорку (Thom Yorke) вторит Александр Вертинский.

Часть 3. Русская музыка в эфире.

Звуки: Расскажи, как и в каком виде русская музыка появилась в твоих эфирах изначально? У тебя ведь были даже не только новые треки, но и какой-то золотой фонд…
Илья: Да, это были какие-то последние всплески андеграунда восьмидесятых годов. В «Архитектуре забвения» у меня звучала Гражданская оборона, а в «Рихтер ФМ» у меня до сих пор играет одна песня группы Ульи, это вообще панк. Ну, конечно, Аквариум какой-то старый и средний, Кино - и в ремиксе, и в оригинале. Уж не знаю, можно ли отнести к старой когорте Оберманекен, они из этой тусовки, но по стилистике и по звуку это уже что-то промежуточное. В том, что касается жанровой принадлежности групп разброс очень велик, в первую очередь потому что вся эта музыка попадала ко мне не в силу жанровой принадлежности коллектива, а в силу того, что настроение отдельного трека совпадало с настроением Рихтер ФМ.

Звуки: Я помню, у тебя там регулярно фигурировал Вертинский…
Илья: Да, это совершенно отдельная история! Я преисполнен любви и уважения к его творчеству. Я считаю, что он лежит в какой-то запредельной плоскости, вне жанрового деления и какой-то конкуренции. Бывают люди талантливые, которых, если поискать, много. А бывают гении. Вертинский для меня из разряда Моцарта. Такие люди рождаются раз в сто лет. У него совершенно отсутствуют какие-то яркие и очевидные преимущества перед другими, но очарование настолько тонкое и отчётливое, что ему невозможно противостоять. Ну и настроение, эта меланхолия…

Звуки: На том этапе, когда Рихтер ФМ уже было известно, у тебя стали появляться новые отечественные записи. Расскажи об этом поподробнее. Кто это был и как они к тебе попадали? Часто ведь эта музыка не звучала больше нигде и даже не была издана.
Илья: Все эти истории достаточно случайны. Или я на что-то натыкался, или люди что-то присылали – иногда сами музыканты, иногда слушатели чудесным образом брали и присылали какие-то треки. Про один или два трека я до сих пор не знаю, чьи они – просто безымянные файлы, которые звучали в эфире.

Звуки: Насколько был плотный поток демо?
Илья: Наоборот, это происходило очень редко и среди этих редких демо отбиралось где-то процентов десять. Вот например проект Небесная Канцелярия с песней «Марка», Boonukum «Мышь» со сборника Афиши. Но также, как и с большинством западных исполнителей у группы мне обычно подходит один трек, максимум два.

Звуки: Когда ты слушаешь музыку, для тебя более органичен альбомный формат или трековый?
Илья: Я очень давно перестал слушать музыку альбомами. Просто для меня альбом должен быть историей, я воспитан на Pink Floyd, для меня «прогрессив» это не музыкальная форма (она может быть разной), а целостная идея, которую должен рассказать альбом. Даже на последнем альбоме Dire Straits это было. А современные артисты не разговаривают этими формами, за редкими исключениями типа Portishead, Underworld или Massive Attack. Ставишь альбом и от начала до конца слышишь историю.

Звуки: Но ты свой радиоэфир выстраиваешь как альбом, есть в нем какой-то общий месседж?
Илья: Возможно да. Скорее это музыкальное пространство, где каждый отдельный элемент подчинен некой общей идее. Он самоценность имеет скорее опосредованную, через общее ощущение и общую идею. Она не отрицается, но изначально, при выборе, она подчинена видению альбомно-эфирной концепции.

Звуки: У тебя же была история, когда ты выступал и в роли продюсера? Мы приходим к таинственному человеку по имени Noi.
Илья: Да, только к сожалению, как и многие другие истории, она состоялась, но развития не возымела. Изначально он был просто слушателем моего эфира, я даже не помню, сам он предложил мне треки, или я узнал, о том, что он что-то записывает и мне это показалось предельно любопытным. Для русской сцены это было более чем интересно.

Звуки: Да, он ведь делал примерно то, к чему спустя еще года четыре пришёл Apparat.
Илья: По сути да! Скрипки, вокал, и при этом на такой электронно-луповой основе. Я не знаю, можно ли сказать что я продюсировал эти записи, или как-то соучаствовал, в любом случае я считаю, что это его проект, а сам он считает это нашей совместной работой. В результате мы с ним сделали порядка шести треков, но это до сих пор не издано к сожалению. Возможность и смысл издания это отдельная история, эту музыку очень сложно продвигать.