ФЕСТИВАЛЬ  Объять необъятное

Утро. Понедельник. Мы, к сожалению уже на Ленинградском вокзале в Москве. А в Питере как раз закончился SKIF-7. Новая неделя: наши возвращение домой, сборы на работу-учебу, начало подготовки следующего фестиваля для организаторов СКИФа. На нее обычно не хватает года, а сейчас, кажется, и двух не хватит, потому что в 2003 году творение курехинского фонда увидят не только в Петербурге и Москве. Летом СКИФ едет в Берлин, в сентябре в ЛДМ-е (Ленинградский Дворец Молодежи) пройдет голланский СКИФ, гостями которого станут лучшие нидерландские группы. Стоит отметить, что все СКИФы, на которых нам удавалось побывать, приглашенные голландцы просто взрывали.

Итак, Питер, ЛДМ. В первый день СКИФ только потихоньку раскручивается. Все начинается весьма неспешно: пресс-конференция, на которую стекаются журналисты; 19.00, двери фестиваля открываются для простых смертных, попадающих на СКИФ по билетам. Они не особо спешат, дворец в полудреме, артерии фойе заполняются очень медленно. Игнорируя сценарии, СКИФ, хаотический механизм, дал почувствовать, что он такое, только ближе к ночи.
Раскрутился - не остановишь. Толпы пестрых людей, а их, по подсчетам организаторов, проходит через двери ЛДМа около трех тысяч за ночь, перемещаются от сцены к сцене. Легко понять Алексея Плюснина из оргкомитета, назвавшего свои чувства к СКИФу мазохистскими из-за трудной, но при этом вдохновенной подготовки к этим четырем дням. И когда они приближаются, остается единственное желание: чтобы они скорее миновали.

Вот и нам так хотелось попасть на СКИФ, но так хотелось порой оттуда срочно ретироваться. Это от усталости. СКИФ изматывает: полусон, полуправда, будто картинки, будто вымысел. Люди ходят вверх, вниз, кружат, парят. Непонятно, что видишь, потому что все силы уходят на то, чтоб почувствовать и понять, что слышишь. Уставшие изрядно, мы лунатично бродили, как и все люди: вверх, вниз, кружили. Лишь только появлялась навязчивая мысль прилечь куда-нибудь подремать, тут же взгляд застревал на программе какой-нибудь из сцен, и ноги несли уже туда: мы все время боялись что-то пропустить. Посетителю СКИФа приходится выдержать суровую музыкально-эмоциональную атаку: голову переполняет огромное количество информации, которую хотчется воспринять всю сразу и немедленно.

Четыре сцены. И на каждой постоянно играет музыка. Трудно было уловить тот момент, когда вдруг все огромное здание, может быть, за исключением бассейна на первом этаже, стало одержимо музыкой, стало жить звуком, ритмом, который никто бы не мог зафиксировать и определить. И вот уже обжиты все площадки, и даже в фойе и в коридорах играют вне программы просто так пришедшие уличные музыканты.
Это традиция. Этого ждут. Было так и в этот раз, на седьмом СКИФе. Временной рубеж: 24-27 апреля, с 18.00 до 6.00 - 48 часов, за которые в ЛДМе можно услышать огромное количество всего.

Курехинский фестиваль никогда не заманивал известными именами. Большинство участников многим слушателям совершенно неизвестны. В этом году организаторам, наконец, удалось привезти иранцев, которые по каким-то причинам не приезжали в предыдущие годы. Около полутора часов ведущие музыканты Тегеранской Консерватории исполняли классическую иранскую музыку. Кому-то показалось, что "занудство" растянули очень надолго (отвратительный комментарий у пивной стойки: "Иранцы все пилят. Да. Мало их бомбили"), а кто-то впервые в жизни слышал и наслаждался.

Но тем и хорош фестиваль, что из любого зала, музыка в котором тебе не понравилась, всегда можно уйти. На оставшихся трех сценах в этот момент практически наверняка найдется что-то достойное внимания.
Таковыми для нас оказались чешские Tara Fuki. Одновременно нежные и не по-женски средневеково-жесткие виолончелистки Андреа Констанкевич (вылитая Алиса Селезнева, только еще в более далеком будущем) и Дорота Благутова, выступавшие несколькими днями ранее в Москве, заполнили зал звуками и публикой, не ожидавшей, что 2 виолончели заманят их из всех углов и коридоров ЛДМа. Драйв совершенно неожиданный.

Чешско-австрийские Boo покорили плотностью звука. К такой музыке невозможно подготовиться из-за ее неимоверных скачков от балладной лирики к рамштайновскому напору. Они заставали врасплох. Коллектив брутально-романтичных мужчин разбавила все та же Андреа Констанкевич из Tara Fuki.

Итальянские Zu, чья музыка, вырывавшаяся за пределы концертного зала, казалась катастрофической какофонией, на поверку оказалась очень органичной. Бас и ударные, смягченные саксофоном, накрывали слушателей неимоверной энергетикой, не дающей выйти из зала. Не обошлось и без шоу: на последней композиции ударник засунул три барабанные палочки в струны басисту, мол, "поиграть попробуй так", а сам занялся перетаскиванием установки за кулисы. Там барабанщик и сгинул вместе с малым барабаном.

На рок-сцене с разницей в ночь соперничали питерские Ива Нова и Бабслэй, - правда, название вторых уже не очень соответствует действительности, т.к. за барабанами у БАБслэек сидит взрослый дядька. Группы играли в разные дни. Полноценной часовой программе соперниц из 'Ива Новой' 'Бабслэй' противопоставил полчаса склонных к шансону новых песен, мало похожих на более ранние композиции команды. Видимо, в ближайшее время музыкальные дорожки групп разойдутся окончательно.

"Артистка 1999 года", феерическая аккордеонистка Эвелина Петрова озадачила слушателей смесью фольклорных традиций Индии и России, неимоверным артистизмом, удивительной мимикой и потрясающей игрой. Правда, осталось не совсем понятным, почему камерную, в общем-то, исполнительницу, выпустили на огромную сцену, на которой потом с трудом разместились голландские De Kift.
О голландцах разговор отдельный: группу не отпускали со сцены еще полчаса после окончания их выступления. Зал, рассчитанный тысячи на полторы слушателей, забился почти до отказа, причем сидеть почему-то никто не сидел: люди стояли перед сценой, в проходах между рядами. Возникало очень яркое ощущение, что все, что видишь, - фильм, а 'De Kift' - саундтрек к нему. Хотелось свою снесенную крышу "обусловить" каким-нибудь волшебством, - например, пониманием того, что говорят и поют. В программе, как выяснилось, иногда использовались тексты Владимира Набокова, Венички Ерофеева - их то пели, то декламировали. И все только по-голландски. Ничего не понятно, но хотелось вслушаться, вгрызться, вглядеться. Ближе к окончанию концерта произошла "драка за инструменты": музыканты носились по сцене в поисках того, на чем поиграть. Все это со стороны очень напоминает детскую игру в стулья, когда одного стула всегда не хватает, и игроки стараются занять свободные быстрее соперника. Однако одно дело - стулья, а другое - инструменты. За что бы ни взялся любой участник 'De kift', - будь то труба или ударные, - музыка не остановится. ОНИ ИГРАЮТ НА ВСЕМ!

Есть у СКИФа один минус: нельзя объять необъятное. Слушая что-то одно, ты обязательно пропустишь что-то другое. Организм "ЛДМ имени Курехина" продолжает дышать все четыре дня, - точнее, ночи.
Фестиваль искупил все наши предыдущие мучения: поездку в поезде с толпой футбольных фанатов, множеством их вонючих носков, чипсов, супов быстрого приготовления, соседа в купе, пахнущим первой стадией бомжика, падающими одеялами, стучащим столом. После СКИФа все это забыто. Фанатов любим нежной любовью. На расстоянии.