ФЕСТИВАЛЬ  Oya 2014, часть 1

Øyafestivalen проводится в столице Норвегии в 16-й раз, но даже старожилы отмечают, что в этом году он как будто переродился. Причина проста - переезд. Если вынести в скобки передвижные концертные бренды, фестивальная атмосфера почти всегда завязана на феномене места: "Коачеллу" трудно представить себе где-то кроме одноименной долины в Южной Калифорнии; мифология Гластонбери построена на том, что район фермы Ворти в графстве Сомерсет - святая земля, где нужно подпитываться энергией от лей-линий; Пикник "Афиши" неотделим от парка Коломенское, пусть и начинался он в совсем другом месте. Øya много лет проводился в Средневековом парке, на фоне немногочисленных древних кирпичей, но в связи с ремонтными работами перебазировался в более просторный парк Тойен, пристроившись к музею Мунка и ботаническим садам Осло.

Организаторы, решив, что на новом месте надо сперва осмотреться, не стали продавать сильно больше билетов, чем год назад, а потому в парке достаточно просторно и длинных очередей почти нет, и только под вечер у главной сцены понимаешь, что фестиваль вообще-то распродан (те, кто не успел купить билет или просто пожалел деньги, устраивают пикники прямо за оградой). Тойенпарк холмист, и эту особенность Øya тоже учли, поставив три сцены у подножий склона, превратив почти всю фестивальную территорию в один большой амфитеатр. Проблема близости сцен друг к другу решается легко: расписание составлено таким образом, что до тех пор, пока на одной сцене не закончат играть одни, на соседней не начинают другие. Неизменным осталось одно: что бы ни случилось, в 11 вечера фестивальный день заканчивается и загорается вывеска "Exit" - рядом все-таки жилые дома.

Стараниями "Аэрофлота" я пропускаю большую часть первого дня и в Тойен появляюсь лишь под вечер, чтобы застать хедлайнерский сет Queens of the Stone Age. С хедлайнеров, пожалуй, и начнем.

Первые лица

"К хренам сетлисты. Это же не работа. Мы здесь для того, чтобы бухать и веселиться", - заявил Джош Хомми (Josh Homme) на одном из недавних концертов QOTSA. Он, может, и лукавил, но время любовной обкатки прошлогоднего альбома "...Like Clockwork", который передвинул группу в разряд хранителей традиций и принес им номинацию на "Грэмми" в категории "рок" (это почти то же самое, что получить на руки удостоверение пенсионера), прошло. И хотя на второй год гастролей в поддержку альбома QOTSA более-менее придерживаются программы "все хиты", Хомми не упускает случая ввернуть в сетлист менее очевидные вещи вроде "The Fun Machine Took a Shit and Died" или едко-сатирической и страшно недооцененной "I'm Designer" (последняя и прозвучала в Осло). Динамика шоу изредка провисает (густой калифорнийский стоунер посреди концерта прерывает фортепианная баллада "The Vampyre of Time and Memory"), но своей репутации "большого Лебовски" от современной рок-музыки Хомми соответствует. Он по-прежнему абсолютно наплевательски относится к статусу большой звезды, но нутром чувствует, что нужно подать аудитории, чтобы поставить ее на уши. Из нескольких вариантов начать концерт QOTSA выбирают самый проверенный - "Feel Good Hit of the Summer", внутрь которого Хомми вплетает пару куплетов из "Never Let Me Down Again" Depeche Mode. Остается только догадываться, насколько пришедшие норвежцы знакомы с перечнем препаратов из песни, но как сказал другой классик, их вставляет и они вставляются.

OutKast, недавно воссоединившиеся и потому еще не уставшие от отрепетированной программы, напротив, вошли в состояние автопилота, но претензий к их машинерии немного. Andre 3000, в нелепом блондинистом паричке и с прицепленной к штанам самоироничной биркой "Для продажи", и обвешанный как новогодняя елка Big Boi обмениваются репликами с пулеметной скоростью, на фоне которых даже диалоги Аарона Соркина начнут казаться тормозными. Концепция шоу как будто выстроена на скорую руку, видеоряд не поражает воображение, а две бэк-вокалистки, напоминающие алкофей, которые рекламируют текилу в заведениях, кажется, поставлены на сцену просто для того, чтобы не провисал правый фланг. Но отработанных годами навыков оказывается достаточно, чтобы поддерживать шоу на уровне. При этом Андре Бенджамин коллегу переигрывает, что особенно становится заметным во время его сольного выхода (сразу после сольного выхода Биг Боя). Связка "Prototype", медляка для влюбленных пар, и "Hey Ya", с дюжиной приглашенных на сцену девушек - едва ли не лучшее, что можно получить сейчас от реюниона OutKast. Ну, может быть, кроме самой доброй на свете песни про тещу ("Ms. Jackson"), которую норвежцы подхватывают так, как будто у них в телевизорах до сих пор MTV образца 2000 года.

Но ни OutKast, ни QOTSA не могут рассчитывать на такой прием, который публика Øya устраивает свежесколоченному концертному комбо Röyksopp & Robyn - и это при том, что и те, и другая почти целиком полагаются не на ностальгию, а на свежий материал, включая совместную EP "Do It Again". Дуэт из Тромсе, обложившейся батареей приглашенных музыкантов, когда не сваливается в репертуар группы "Русский размер" (серьезно, местами очень похоже), играет вполне добротный хаусец. Но за вычетом моментов, когда к ним присоединяется Сусанна Сундфер (Susanne Sundfør), норвежская сирена, понемногу набирающая очки за пределами родины, 40-минутка Röyksopp выглядит скорее аперитивом ко второй части, когда на сцене появляется Робин. Миниатюрная шведка, носящаяся по сцене мухой Вжик, не брезгует совсем новыми треками ("Love Is Free" и "Set Me Free" - обеим месяц-полтора), но по-настоящему величину артистки вскрывают, конечно, ее визитные карточки - "Call Your Girlfriend" и "Dancing On My Own". Во время второй случается одна из самых эффектных фестивальных сцен: пока зрители хором, а капелла, пересказывают горький сюжет о брошенной девушке ("I'm in a corner..."), Робин показывает, как именно нужно танцевать с собой. Почему Робин? Чтобы найти ответ на этот вопрос, достаточно покрутить головой по сторонам - на склоне Тойен на каждых десяти квадратных метрах обязательно найдется по одной такой. Робин Карлссон не просто талантливая самоучка или там, знамя нового феминизма, это еще и очень расхожий скандинавский типаж, в котором многие могут узнать себя (в этом ее хочется сравнить с певицей Макsим, но нет, не то). Выкроенная отнюдь не по лекалам модельного бизнеса, со своей собственной, явно не поставленной кем-либо хореографией, Робин простым языком рассказывает понятные житейские истории, и каждую свою маленькую драму на сцене по-хорошему проживает.

И это, разумеется, далеко не все. Продолжение следует.