HYPNOTIC BRASS ENSEMBLE  "Взаимное уважение - вот что делает возможной магию совместных записей"

Объяснять на пальцах феномен Hypnotic Brass Ensemble, духового оркестра из Чикаго, состоящего из восьми сыновей видного джазмена Фила Корена, всегда было проблемой. На приманку "Вы должны видеть их живьем! Записи не передают и десятой доли..." я сам давно перестал покупаться, но боюсь, другого способа представить команду, выросшую из уличных шоуменов в состав, дающий крайне зрелищные концерты и аккомпанирующий десятками известных музыкантов, не существует. С обсуждения этой проблемы мы и начинаем наш разговор с трубачом Гэбриэлом Хьюбертом, который со своими братьями в эту субботу выступит на главной сцене питерской "Усадьбы Джаз".

Звуки: Должен признаться, что меня подкупило то, как бойко вы распродаете свои диски сразу после выступлений, "не отходя от кассы". Это, по-моему, прекрасный ответ тем, кто сидит и жалуется, что мир не хочет покупать его гениальную музыку. Когда вы пришли к выводу, что лучше вас самих ваши альбомы никто не продаст?
Гэбриел "Хьюба" Хьюберт: Да нет, мы работали с несколькими лейблами, у нас хороший опыт сотрудничества с ними. Но вы же наверняка слышали не одну историю о том, как музыкант подписал контракт с рекорд-компанией и стал чуть ли не ее рабом. Поэтому мы сразу постарались не влипнуть во что-нибудь подобное. То, что мы - "инди", делает нас более желанными клиентами, а в Чикаго ты быстро учишься этому навыку - набивать себе цену. Если кто-то хочет выпустить нашу музыку, придется ему побиться за нас. И потом, вы же понимаете, что мы не совсем обычные музыканты, и во многих случаях представители лейблов не знаю, как нас подать.

Звуки: Да, и кстати, как решаете эту проблему? Для меня в Hypnotic Brass Ensemble всегда были главными подача и страсть, но я понимаю, что многие люди никогда не видели вас живьем. Нужно ли пытаться перенести в студийные записи энергию лайвов? Или это две разных дисциплины и именно так их нужно воспринимать?
Гэбриел: Это правда, какую-то часть энергии ты не можешь перенести на CD или винил, и это нужно просто иметь в виду. Но мы многие годы работали над тем, что сохранить в записи как можно больше, тем более, что у нас долгое время не было песен как таковых, только инструменталы. А тексты помогают сохранить алхимию живых выступлений. И как только мы стали делать настоящие песни, как на последнем альбоме, наша музыка стала куда более radio-friendly.

Звуки: Фильмы и сериалы стали серьезным подспорьем для музыкантов, одна удачно пристроенная песня может поднять популярность на совершенно новый уровень. Ваш трек ("War") взяли авторы "Голодных игр". При этом в фильмах он звучит, а в официальные саундтреки его не включили. На статусе Hypnotic Brass Ensemble это как-то отразилось?
Гэбриел: У первого фильма была рекордная касса, поэтому когда к нам пришли снова и попросили использовать трек в сиквеле, мы добились того, чтобы нам заплатили намного больше (смеется). Да, такие вещи помогают. Особенно когда люди, которые знают тебя, знают, откуда ты пробился, вдруг слышат твою музыку в кинозале с большим экраном, в одной из самых успешных кинофраншиз всех времен. Совсем неплохо для группы из Чикаго, которая когда-то играла в переходах метро. Это какое-никакое достижение, то, о чем можно написать в резюме - почти то же самое, что "выступал на одной сцене со Звездой". Это делает твою историю весомей.

Звуки: Чикаго многие годы был важной точкой на музыкальной карте Америки. Когда вы только начинали, что из себя представляла тамошняя сцена?
Гэбриел: Для музыкальная индустрии Чикаго был таким же важным городом как Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Атланта, Нью-Орлеан или Сиэттл. Это одно из мест, где зарождался джаз. В городе много всего происходило в 50-е, 60-е и даже 70-е. Потом, с конца 70-х, сцена уже не была настолько активной, но энергия никуда не делась. Сейчас в Чикаго не так много известных музыкантов, тех, о ком знает поп-культура, но в андеграунде по-прежнему полно креативных людей. И пусть мы теперь бываем в городе только наездами, мы равно выходцы из Чикаго, это наша родина, и мы этим гордимся. Уже одно то, что такой гений современной музыки как Куинси Джонс (Quincy Jones) родом из Чикаго, заставляет нас чувствовать себя частью чего-то большого.

Звуки: Я сейчас, возможно, о личном спрошу, но каково для вас было записываться с вашим отцом Филом Кореном (Phil Cohran)? В эмоциональном плане, я имею в виду.
Гэбриел: С ним многие почли бы за честь записываться. Отца играл в Sun Ra Arkestra, потом его убрали из группы, в основном, из-за его политических взглядов, и это было задолго до того, как мы появились на свет. А теперь нам удалось не только записать его музыку, но и сделать небольшие туры. Honest Jon's устраивал такие акции, в них участвовали мы с отцом и другие музыканты лейбла, и мы гастролировали по Европе. Конечно, это были очень эмоциональные моменты для нас, как будто определенный жизненный цикл завершился. Большие гастроли отец не может себе позволить, ему уже 87 лет, но знаете, мы вполне можем сделать с ним еще один альбом. У него от пятисот до тысячи песен, какую-то часть из них он написал, пока ездил в поездах, и они звучат отлично.

Звуки: Но вы еще с уймой других музыкантов сотрудничали, я даже не буду начинать их перечислять. Кто из них вас удивил больше других - если сравнивать то, что вы от него или нее ожидали, с тем, что получилось?
Гэбриел: Вы про совместные записи или про выступления?
Звуки: Про записи.
Гэбриел: Удивило прежде всего то, что люди знают о нашей музыке - и в Ирландии, и в Австралии, куда нас только ни звали. Как они все на нас вышли? Никогда нельзя сказать наверняка. Вообще уже в том, что нам выехать куда-то и поучаствовать в чьем-либо проекте, в чьей-либо студийной магии, есть своя привилегия. И я всегда буду уважать то, что люди относятся к нам как к равным себе, даже если это Эрика Баду (Erykah Badu) или Тони Аллен (Tony Allen). Это чувство взаимного уважения, товарищества дорогого стоит, потому что только так можно создать что-то прекрасное. Когда Дэймон Олбарн (Damon Albarn) пригласил нас в Лондон на пару недель, он сохранил все, что мы записали. Кое-что из тех сессий он поместил на альбом Gorillaz "Plastic Beach", и остальное тоже может выпустить - через несколько дней или через несколько лет [так и происходит: одну из неизданных записей Олбарн вставил в свой микс для FACT в этом году - прим. Звуков]. То, что мы вообще кому-то нужны, уже потрясающе само по себе. К тому же это весело. Ты слушал в детстве пластинки этих музыкантов и даже подумать не мог о том, что они позовут тебя в свою команду.

Звуки: А почему вы назвались "Плохими парнями джаза" для нового тура? Это к чему?
Гэбриел: Ну смотрите, мы выросли в одном из самых ужасных районов Чикаго и сумели вырваться оттуда. А когда ты вышел из не самого благополучной среды, тебя называют "плохишом". Но мы, к слову, плохие парни не только джаза, мы же и хип-хоп, и рок, и регги, и все на свете. Наверное, это часть той истории, того фильма, который мы сами о себе придумали, той истории, которую мы хотим рассказать миру. Но правда, нам через много пришлось пройти. Люди видят много ужаса и боли вокруг, но они должны знать, что они могут преодолевать трудности.

Звуки: В этом году исполнилось 100 лет со дня рождения Сан Ра, и понятно, что это не последний для вас авторитет. У вас не было идеи как-то отметить это событие?
Гэбриел: Сан Ра, естественно, повлиял на нас, через нашего отца. Ну и вообще, это человек, заложивший краеугольный камень, на котором стоят тысячи музыкантов, даже если они об этом не подозревают. У нас есть трек, который мы посвятили ему персонально - "Pluto" с альбома "Bulletproof Brass", в нем есть сэмпл из Сан Ра. Но нам не нужно как-то специально отмечать его юбилей. Если подумать, вся наша музыка - одно большое посвящение Сан Ра.

Hypnotic Brass Ensemble на фестивале "Усадьба Джаз"
Санкт-Петербург, Елагин остров
19 июля