Rafael Anton IRISARRI  Я хочу, чтобы люди выходили из своих привычных мирков и исследовали мир звука.

К Рафаэлю Антону Иризарри (Rafael Anton Irisarri) лучше всего подходит определение «деятель» - следить за его активностью задача не из простых. Он руководит фестивалем, создаёт видео инсталляции, участвует в бесчисленных совместных проектах и пользуется одинаковым авторитетом среди любителей высоколобой неоклассики, клубного даб-техно и хмурого пост-шугейза. 7 декабра Рафаэль выступет в Москве со своим проектом The Sight Below, в ожидании этого концерта «Звуки» поговорили с Рафаэлем о детских воспоминаниях, североамериканской экспериментальной сцене и воспитании нового поколения.

Звуки.Ру: Ты записываешь совершенно разную музыку от неоклассики до техно. Расскажи о своих музыкальных корнях. Что ты слушал, когда был ребенком и тинейджером? Тебя с самого начала интересовала электроника? Был ли в твоей жизни момент, когда ты осознал, что хочешь записывать музыку сам?
Иризарри: Я всерьез увлекся музыкой когда мне было лет 10-11. Я был непростым ребенком – затравленным ранимым одиночкой, и музыка помогала мне справиться с тем, что я везде и для всех был чужаком. Я жил тогда с ощущением, что всё, что мне говорили об устройстве мира, неверно. И тогда я создал себе собственный мир, центральным элементом которого была музыка. Как-то раз, когда я уже был тинейджером, мой друг показал мне песню My Bloody Valentine “Only Shallow”. И в тот момент, когда зазвучали эти аккорды, я помню, как подумал «понятия не имею, что издаёт эти слоновьи звуки, но я хочу на этом играть!» Моё знакомство с электроникой это уже другая история: еще один приятель показал мне The Orb, и эта музыка буквально взорвала мне мозг. Тогда я захотел как можно больше узнать о драм-машинах, синтезаторах и секвенсорах. Так вышло, что вся музыка, которую я тогда слушал, была в каком-то смысле электронной, пусть я этого тогда и не осознавал. Например, когда мне было лет тринадцать, я очень увлекался Depeche Mode и постоянно слушал альбом «Violator». Как оказалось, всё это было не так уж и далеко от современной электроники, так что да, можно сказать, что электронная музыка тоже была со мной всегда.

Звуки.Ру: Как ты разделяешь треки между проектами, ты специально сочиняешь что-то для The Sight Below, а что-то для издания под собственным именем? Не вызывает ли всё это раздвоения личности?
Иризарри: Да, иногда я специально сочиняю что-то для одного из проектов, но бывает и по-другому. Иной раз я вообще об этом не думаю, это как-то происходит органически, само собой. Посылаю трек кому-нибудь из друзей, и мне говорят: «о, да это звучит очень в духе The Sight Below».

Звуки.Ру: В чем разница в работе с крупными лейблами, такими как Ghostly International, куда подписан The Sight Below, и нишевыми вроде Room40, где ты издаешь экспериментальные работы?
Иризарри: Честно говоря, в последнее время музыка так легко доступна через сервисы цифровой дистрибуции, так что лейблы в их привычном смысле вообще теряют смысл. Лейбл больше не является тем шлюзом, контролирующим поток, которым он был 25 лет назад. При этом, мне по-прежнему нравится работать с этими лейблами, я собирал их релизы задолго до того как они начали меня издавать. Например, я лет десять знаком с ребятами из Ghostly International и все это время слежу за лейблом, а издаюсь я там буквально года четыре. Там заправляют прекрасные, искренние люди, я очень-очень благодарен им за поддержку. При этом, некоторые связи возникают совершенно не прогнозируемо, там, где их меньше всего ждёшь. Например, несколько лет назад я был в Польше и познакомился там с Лоуренсом Инглишем (Lawrence English), куратором лейбла Room40 и он внезапно предложил мне записать для них альбом. Поскольку я давний его поклонник, мне очень польстила перспектива стать частью его лейбла. C Miasmah была такая история: друг моего друга показал мою музыку тамошнему боссу Эрику Скодвину (Erik K. Skodvin). Эрик решил попытать счастья и отправил мне предложение записать для него альбом, за что я ему очень благодарен.

Звуки.Ру: У тебя много длинных дроновых композиций. Как ты сочиняешь их, это импровизация, какой-то монолит, или ты делишь их на части и записываешь, уже держа в голове некую структуру?
Иризарри: По-разному. Бывает, что сначала придумываю структуру, бывает, что и импровизирую. У меня нет какой-то общей формулы для создания музыки. Это действительно непростой вопрос, потому что существует много разных направлений. Началом трека может быть микрофонная запись окружающей среды, какой-то отдельный звук, мелодия, сыгранная на каком-то инструменте. Источников для вдохновения так много, что трудно выделить из них какой-то один путь, которым я двигаюсь – мой процесс создания музыки постоянно видоизменяется, я очень редко повторяюсь в том, что касается композиционного метода. Например, пару недель назад мне нужно было написать по заказу один трек, и я был в ступоре, у меня не было ни малейшей идеи о том, что же я хочу получить. Тогда я соединил в цепь несколько delay-педалей, направил всё это в луп-станцию и стал играть с разными сэмплами. В конце концов, из этой импровизационной сессии и родился новый трек. Это какое-то волшебство! Иногда самые невероятные вещи оказываются очень простыми, когда ты начинаешь разбирать их на части и анализировать. Для меня процесс создания трека неотделим от самой композиции. Много лет назад у меня в голове обычно был конкретный звук, который я пытался воссоздать, и на этом затем держалась вся композиция. По мере того, как я развивался, я всё больше концентрировался на создании собственных инструментов, чтобы при их помощи создавать свой собственный, уникальный «словарь». Всё это, разумеется, очень личная история, завязанная на мои слабые места. Например, я по-настоящему хорошо не владею ни одним инструментом. Я могу сыграть что-то, руководствуясь какой-то идеей или ощущением, но я не из тех, кто сядет и исполнит вам по нотам Баха на рояле. Я выбрал для себя скорее «панковский» подход, если я могу взять в руки инструмент и выразить на нем нужную эмоцию, никакие технические недочеты уже не играют роли. Все мои недостатки как исполнителя, таким образом, становятся частью творческого процесса. Вместо того, чтобы видеть в чем-то препятствие, я рассматриваю это как возможность выразить себя каким-то не похожим ни на кого образом. В то же время, я много импровизирую в студии, просто записывая всё подряд. В этом процессе масса приятных комбинаций рождается случайным образом, а моя работа как композитора сводится к управлению – мне нужно собирать эти случайности и придавать им форму композиций. Это очень напоминает работу скульптора, пусть это сравнение и выглядит заезженным штампом.

Звуки.Ру: Есть ли какая-то сцена (скажем, даб-техно сцена или неоклассическая сцена) или просто сообщество музыкантов, частью которого ты себя ощущаешь?
Иризарри: Не думаю, что принадлежу к какой-либо из них, в каждой сцене я – отщепенец, «рыжий». Хотя конечно у меня масса друзей и знакомых среди музыкантов, и если мы друзья, это, как правило, означает, что у нас сходные представления о прекрасном. Но мне совсем не нравится идея представлять нас такими вот евангелистами, проповедниками некоего движения – нет, мы совсем не такие! Несколько месяцев назад я гостил в Брюсселе у своего друга Сильвена Шово (Silvain Chauveau), французского музыканта и художника. И там мы пошли в клуб, где играли Hauschka, A Winged Victory For The Sullen и Йохан Йохансон (Johann Johannsson). Ощущение от этого было необычное – все мы оказались в одном зале, а потом вместе пошли выпить и так далее. Ночью кто-то сфотографировал нас вместе в баре и отправил мне эту фотографию с подписью «Поколение 12-го» (намекая на испанский роман «Поколение 98-го») (действующие лица романа – писатели, поэты и философы, жившие в Испании в конце XIX века – прим. Звуков). По-моему это ужасно глупо, я совершенно не воспринимаю нас в этом качестве.

Звуки.Ру: Мне как давнему фанату Slowdive ужасно интересно услышать историю твоего совместного проекта с их гитаристом Саймоном Скоттом (Simon Scott). Как вы познакомились и почему решили работать вместе?
Иризарри: В 2007-м, после того как вышел мой альбом «Daydreaming», Саймон отправил мне сообщение в Myspace (да, тогда все еще пользовались майспейсом!). Мы довольно долго общались в сети, а в 2009-м решили, наконец, поработать вместе, что было очень приятно. Я, как и ты, ярый поклонник Slowdive, это музыка моих прелестных и несчастных тинейджерских лет, я будто замкнул круг.

Звуки.Ру: Еще одна неожиданность – твоя работа с Solvent в качестве видео художника. Разная музыка, разные страны, как вообще родился такой союз?
Иризарри: Ну, вкратце история такая: в 2010 году Ghostly International устраивали мероприятие в Сан-Франциско и сами попросили меня сделать видео для Solvent. Я взял за основу визуальные образы с его альбомов (которые, в массе своей, в красно-бело-черных тонах) и сделал видеоколлаж в духе Наума Габо (Naum Gabo). Как-то так!

Звуки.Ру: Насколько я знаю, ты сначала начал сочинять музыку, а затем стал заниматься еще и видео. Как и почему тебе пришла в голову идея таким образом расширить поле деятельности?
Иризарри: Меня вдохновляли многие кинорежиссеры, и я всегда чувствовал в этой области какую-то неудовлетворенность, недосказанность. Когда я учился в колледже, я изучал фотографию и основы видеомонтажа. Затем, когда я начал записываться как The Sight Below, у меня появилось ощущение, что для такой абстрактной музыки будет нужна еще и визуальная составляющая. Поэтому я до сих пор использую видеопроекции на своих выступлениях и просто обожаю снимать материалы для них.

Звуки.Ру: Музыка и видео это для тебя часть одного общего мета-искусства или две совершенно не связанные друг с другом ипостаси? Чем ты мыслишь в первую очередь, визуальными или звуковыми образами?
Иризарри: Да, музыка и видео у меня тесно связаны, они как бы объединяют мои творческие устремления. У меня есть несколько таких вот «междисциплинарных» работ, инсталляций. Что первично, звук или картинка? Когда как. Бывает, что сначала в голове возникает визуальный образ, а потом из него рождается музыка.

Звуки.Ру: Есть ли у тебя любимый инструмент или эффект, какая-то железка, которую ты мог бы назвать ключевым элементом в цепи, основой твоего фирменного звучания?
Иризарри: Наверное нет, но я очень люблю ревербераторы, эхо и питч-шифтеры, порой даже злоупотребляю ими. Довольно долго я использовал записи с микрофона, особенно звуки природы, которые были «холстами» для моих треков.

Звуки.Ру: Ты курируешь фестиваль Substrata в Сиэтле, расскажи о нем поподробнее. В программе много лекций, мастер-классов – выглядит более похоже на творческую лабораторию, чем на обычный музыкальный фестиваль…
Иризарри: Когда я запускал Substrata, цели у меня были примерно такие: создать комфортное пространство, где границы между слушателем и исполнителем были бы размыты, пробить брешь в невидимой стене, которая всегда разделяет артиста и его аудиторию. Проще говоря, мне хотелось бы создать среду, которая бы вдохновляла и стимулировала. Меня всегда восхищала и изумляла простота вещей, я находил красоту в паузах между словами, звуками и визуальными образами. «Субстрата» - фестиваль маленький и не для всех, это мне в нем и нравится. Фестивалей для массового зрителя, продвигающих корпоративный продукт, и так уже слишком много. У нас всё по-другому, мы проповедуем DIY-подход, а это значит – никаких спонсоров, никаких грантов от города и так далее. Это мероприятие, которое поддерживается своим сообществом, общиной. И я просто изумлен той поддержкой, которая у нас есть, примерно половина зрителей приезжает к нам из других городов и даже из других штатов. Чтобы отправиться к нам, люди с готовностью тратят свои кровно заработанные деньги, это поразительно. Я очень благодарен артистам, персоналу, зрителям и всем, кто принимал участие в сборе пожертвований на организацию мероприятия. Как следует из названия («Substrata» - нижний слой, грунт – прим. Звуков), главное здесь – эстетика тонкостей, подводные течения. То, чего не видно на поверхности. В первый год проведения фестиваля меня больше всего поразили 16-летние ребята, которые приходили на оба вечера. И я был по-настоящему счастлив открыть для них таких исполнителей как Biosphere или Орен Амбарчи (Oren Ambarchi) и т.д. В моей судьбе очень важную роль сыграли те, кто показывал мне разные неочевидные вещи, так что я очень рад как-то поспособствовать привлечению нового поколения на такого рода leftfield-мероприятия. Ощущение того, что рядом с тобой совсем еще юные ребята открывают для себя что-то сложное и глубокое, просто чудесно! Кое-что из того, что они здесь увидят и услышат, повлияет на их сознание куда сильнее, чем все эти «витч-хаусы» и «бро-степы». Я хочу, чтобы люди выходили из своих привычных мирков и исследовали мир звука.

Звуки.Ру: Чем по-твоему различаются экспериментальные сцены в Европе и Америке? Какая из них сейчас более плодовита?
Иризарри: Довольно долго Европа шла впереди (что и сейчас во многом так, самые известные лейблы и успешные артисты по-прежнему из Европы). Но всё это время североамериканская сцене тоже планомерно развивалась, и сейчас у нас есть несколько локальных центров сосредоточения – Сиэтл, Портленд, Монреаль, Нью-Йорк. Тут появилось немало замечательных артистов, например Windy & Carl, Тим Хекер (Tim Hecker), Sunn O))), Stars of The Lid, Уильям Басински (William Basinsk). Мне кажется, долгое пребывание в андерграунде, без какого-либо внимания со стороны масс (мейнстримовой прессы и так далее) привело к тому, что нам нужно было работать вдвое упорнее, чтобы добиваться хоть чего-то. То же относится и к промоутерам, хотя тут еще многое предстоит сделать. Между артистами и промоутерами сейчас прямо-таки стена непонимания. Например, в этом году я всего лишь пять раз выступал в Северной Америке, и только один концерт был не в Сиэтле (и то не слишком далеко, в Ванкувере, только границу пересечь). При этом в Европе я в этом году был уже трижды и концертов сыграл в пять раз больше. Поэтому главная вещь, которую я хочу добиться при помощи фестиваля Substrata, это собрать «комьюнити». Мне очень хочется надеяться, что те, кто приедет к нам из других мест, настолько вдохновятся, что устроят у себя в городе что-то подобное и вместе мы создадим инфраструктуру для развития интеллектуальной музыки.

Fields

The Sight Below [Rafael Anton Irisarri] (Ghostly International, USA)
Yagya (Kilk Records / Ultra-Vybe, IS)
Wols as Feldmaus (FUSELab)
Тихие Камни (FUSELab)
D-Sub (Mixmag.info)
Andrew Frost (fields)

7 декабря, 23:00
клуб Artplay