Павел ГУДИМОВ  Интеллигентная разнузданность

В 2005 году гитарист Павел Гудимов ушёл из Океана Ельзи "по причине творческого непонимания" и организовал коллектив имени себя. Это факт действительный, в зубах навязший и к тому же нелицеприятный - поэтому к нему мы возвращаться больше не будем. Однако помня о нём, оценивать творчество группы Гудiмов - тусклого и невнятного на первый взгляд "постфактума" - сподручней.

Играли в "Икре", и присутствовать на концерте, безусловно, стоило. Причина первая: слушать Гудiмова в записи невозможно - это пустота, добросовестная, старательная пустота на самой грани вкуса, утомляющая с "пiвзвука". Таковое развитие сольного процесса можно было предвидеть ещё во времена "Янанебiбув" - пластинки роскошной, шизофренической, изысканной, трепетной, в которую, как компресс между разрядами тока, музыканты вложили гудимовскую "Поясни". Песне, благодаря вокалу Вакарчука, удалось-таки не прозвучать инородно, и сконструирована она была очень профессионально: как иллюстрация к меломанской образованности и архитектурному образованию автора одновременно. Эту техничную добросовестность, как выяснилось, не заштрихуешь никаким драйвом. Гудимовский драйв похож на умеренный восторг от хорошо начерченной экспликации (советские инженеры вообще доверяли написание подобных тем "электронному композитору"), это не океановский драйв боли, тонкой стилизации, талантливого заигрывания. У нынешнего Океана Ельзи - задачи симфонической сложности, так что "творческое непонимание" вполне понимаемо. (Да, мы сознаём, что только ленивый не поминает в связи с творчеством Гудимова старое, но очевидно, что любые другие сравнения ещё более проигрышны).

Вторая причина, по которой на Гудiмова стоило зайти: Пашин доброжелательный, чистоплотный вокал - явление настолько несостоятельное, что в отдельности от "живой" картинки буквально непереносим. Благоприобретённая уверенность в беспроигрышности шоу заставила Гудимова запеть, а куда как остроумнее было бы подыскать вокалистку с феминностью не менее буйной, чем маскулинность нынешнего фронтмена. С другой стороны, Павел грозился по открытии персонального сайта заняться педагогикой - учить всех желающих грамотно играть на гитаре, что звучало заслуженно, разумно, благосоциально и свежо. Учитывая нынешний острый дефицит инструменталистов, будь коллектив Гудiмов группой "без слов", обучение пошло бы наглядней.

И наконец, причина третья: редко когда удаётся купить билет в прекрасный клуб на "разнузданный сексуальный живой рок" - так рекомендуется идеолог - и наслаждаться им в пустынном, прохладном зале.

Павел Гудимов, слава богу, "не первый год замужем" - так что иммунитет к необитаемым стульям и безлюдным танцполам у него есть. Господа за зарезервированным столиком купают в пиве ключи от новой моторной коляски с бензиновым двигателем, друзья исполнителя попивают молоко (а когда в 2001 в Москву "Модель" возили, Гудимов покорял поклонниц патологической любовью к йогуртам - такой вот у него был стайл), фотографы и официанты делают свою работу, всем хорошо. Гудимов ласково вытаскивает из-за стола девочек, в перерывах между песнями устраивает сам для себя лингвистические конкурсы, раздевается, кокетничает с двумя целыми, тремя десятыми фанаток со слезящимися, несмотря на смену акцизных марок, глазами и розами в стиле ампир на топах. Композиции с альбома "Трамплiни" узнаются всеми, свежее с пластинки "Монополiя" идёт туго. И всё же, под гудимовский рок удобно танцевать на шатких каблучках: переступать с одного на другой, перекатывая попку. Гудимов и сам приплясывает - сжимает коленки, пульсирует с обаянием интеллигентно сдерживаемого темперамента. Видели, знаем, припоминаем. И потому, исходя из упомянутого уже однажды факта, прощаем ему и вторичность, и тотальную потерю утончённости, такой органичной в Океане Ельзи, и пресность электронных упражнений, которыми он без всякой логики предваряет свою благообразную шарманку - более в целях драматических, нежели музыкальных.